Власенко А.Н. инструктор-дрессировшик.

О неписаных законах
автор А.Н.Власенко

Собаководы встречаются - и, конечно, общаются между собой - иногда на выставках, изредка в клубах, но каждый день - и не по разу - там, где гуляют со своими собаками. На выставках все придерживаются регламентов, позволяющих проводить эти мероприятия без сбоев. В клубах свои правила тоже существуют - ради нормального организационного процесса. (Хотя по сути своей клуб должен быть местом не единичных, а постоянных контактов объединенных им членов, то есть людей, имеющих какие-то схожие интересы и увлечения; но, пожалуй, нет сейчас таких клубов у собаководов: другие у клубов цели, другие заботы). И для владельцев собак лишь общие выгулы (пустыри, скверы, задворки) остаются местом непринужденного общения с себе подобными. Но раз люди встречаются там чаще всего, то, соответственно, именно там и складывается самая прочная культура общения, живая этика налаживания и поддержания добрых отношений между ними. Не этикет, который нужен на выставках и клубных мероприятиях, а - этика. Не культура обмена ценной информацией и опытом, которой, по идее, должны быть пронизаны клубы, а культура взаимоотношений, позволяющая бесконфликтно сосуществовать разным людям (и их разным собакам) на довольно ограниченных, какими приходилось и до сих пор приходится пользоваться, пространствах общих выгулов. Это все к чему: была, именно БЫЛА такая этика еще в недавнем прошлом. Пусть не везде развившаяся в равной степени и даже впитавшая кое-какие предрассудки и глупости, но она отвечала своему предназначению. В отличие от уставных положений и юридически оформленных правил, неписаные, но зато общепринятые (так и хочется сказать - исторически сложившиеся) законы этой этики блюлись без всякого администрирования довольно строго, поскольку были удобны и выгодны всем окрестным владельцам собак.

Теперь же кто-нибудь знает, где такие законы существуют до сих пор? Сомнительно что-то. Сплошь и рядом любые, даже очень мягкие попытки напомнить о необходимости уважения интересов других людей, гуляющих с собаками, многими и многими не знающими об этих традициях “собаковладельцами” принимаются в штыки. Увы, произошел разрыв преемственности. Надо полагать, с течением времени какие-то правила вновь сами собой образуются; но сегодня разве не лучше помнить о тех, что сложились прежде? Неужели приятно злить друг друга и злиться, если можно (и нужно!) ладить по-хорошему, доставляя удовольствие спокойной жизни и себе, и своим собакам?

Вот они, те неписаные законы (может быть, не все, но - главные) и комментарии к ним.

1. Если довелось привести собаку туда, где выгуливают своих собак другие люди, то, пусть вы и не знакомы, но поздоровайтесь.

Мало того, что иначе трудно войти в круг общения, но еще - люди быстрее и легче обратятся к вам, если вдруг ваша собака совершит что-нибудь опасное (например, сунется в помойку, скрытую за ближайшим кустом, или побежит к агрессивному “буяну”). В конце концов, приветствие как таковое есть ритуальная демонстрация миролюбивого настроения, присущая всем социальным животным. В частности, собакам. Давайте не будем менее вежливыми, чем они.

2. Если ваш пес драчлив, то выбирайте место и время, где и когда выгуливают тех собак, с кем он драться не станет.

Если же он нападает на собак без разбору пола и возраста (например, взрослый кобель на сук и щенков), то такого идиота не только выгуливать в общих местах, но и вообще держать дома страшно. Рано или поздно собака с ненормальным поведением может устроить своим хозяевам беспричинную, но жестокую разборку. К сожалению, четвероногие “моральные уроды” при нынешнем разведении отнюдь не редкость. От них лучше загодя избавляться, пока не случилось беды. Но уж коли вы решились держать дурную собаку - гуляйте с ней в одиночестве.

3. Если собаки собираются подраться, то хозяева по возможности должны воспрепятствовать этому.

Первые признаки готовящейся агрессии в большинстве случаев настолько очевидны, что не требуют подробного описания. Как только эти признаки обозначились, хозяевам нужно строго окликнуть и отозвать собак (не приближаясь к ним - это только спровоцирует драку - а наоборот, расходясь от них в разные стороны), а затем, на как можно большем удалении друг от друга, сделать необходимое внушение и развести собак в разные концы выгула или вообще увести, дабы спорная территория ни за одной из них не осталась.

Известны случаи, когда в попытке превентивного замирения непонравившихся друг другу собак, гуманистически испорченные элементы пытались сразу обеих погладить или даже - бывают же бестолочи! - угостить. Разумеется, с неизменно плачевными результатами.

Возможность “самостоятельного выяснения отношений” может быть, однако, допущена с обоюдного согласия владельцев собак, когда точно известно, что полностью превосходящий мощью “лидер” не станет крепко трепать зарвавшегося, но пока слабосильного “выскочку”- подростка. Хорошая выволочка порою бывает ох как нужна! Жаль, сейчас редки особи, соблюдающие все рыцарские правила собачьей дуэли. Сегодняшние собаки, как правило, слишком рано отрываются от матери-воспитательницы и “коллектива” однопометников, в общении с которыми, в ходе боевых игр, они должны сызмальства обучаться правильным ритуалам. Да еще огромное количество красивых психопатов используется в разведении безответственными поклонниками “суперэкстерьера” - и дают свое, не обремененное здоровыми инстинктами, потомство. И плюс бойцовые породы, в течение многих поколений селекционированные на отсутствие нормального, сдерживающего возможное убийство собрата, поведенческого комплекса. Поэтому лучше драк не допускать вовсе, по крайней мере среди взрослых собак.

4. Если все же собаки разодрались, то их растаскивают. Но каждый хозяин - только свою собаку. За чужую хвататься можно только в исключительных случаях: если хозяин ее в этом беспомощен, или когда она, большая, атаковала маленькую, или при нападении на щенка.

Собак ловят за хвосты (а если хвост купирован, то за задние ноги) и обеих одновременно тянут, поднимая вверх. Но не резким рывком, особенно когда собаки крепко ухватили друг друга, поскольку раны оттого могут оказаться куда как серьезнее.

Если собак приподняли над землей, но они все равно не отпускают друг друга, то лучше всего окунуть их в воду (или, зимой, сунуть вниз головами в глубокий сугроб), или обмотать им головы курткой, или затянуть поводки на шеях и чуток придушить. Или разжать челюсти деревянным клином. (Клин нужно подсовывать за нижнюю челюсть сразу позади клыка и отжимать вниз. Одновременно собаку тянут вверх за ошейник или за наброшенную на шею петлю.) Оттаскивать нельзя, если одна собака держит другую за ногу или за горло, а также когда большая давит маленькую. В этой ситуации важно не дать ей сделать трепок, от которого могут быть тяжелые травмы. И прежде чем разжимать челюсти, обязательно нужно зафиксировать ей голову (схватив за уши или за щеки).

Понятно, что при схватке сильных собак хозяева не всегда могут справиться с ними сами. Поэтому нужно по возможности им помочь, перед тем, естественно, привязав собственных собак.

Колотить или щипать за паха разъяренных схваткой псов почти всегда бесполезно. Разнимать их, ловя за ошейники, себе дороже: пара дыр в руке почти гарантирована. А бросаться между ними, прикрывая любимую животинку собственным телом (при этом еще заключив ее в тесные объятия и, таким образом, лишив ее возможности хоть как-то защищаться), свойственно исключительно глупым индивидам, у которых инстинкты не дают ни единого шанса разуму.

Или вот такая картина не знакома ли? Крупная собака устремляется к маленькой (либо к щенку), при этом вовсе не проявляя какой-либо непозволительной агрессивности. Хозяйка маленькой собачки с душераздирающим визгом швыряет свое сокровище рывком поводка к себе, подхватывает на руки и пытается развернуться к подбегающей собаке спиной. Человеку мало-мальски знакомому с психологией собак, легко спрогнозировать весьма вероятный ход дальнейшего развития событий. В звере просыпается инстинкт преследования (которому, между прочим, в затылок дышит настоящая агрессия), он подпрыгивает... Итоги: пораненная маленькая собачка или щен, у которого на всю жизнь в глазах застыл страх; прокушенный локоть, порванная одежда и буйная истерика нервозной дамочки; отныне и надолго закрепившаяся неприязнь большой собаки к проявляющим испуг женщинам; штраф и бесчисленные извинения ее владельца.

Впрочем, дело почти всегда обходится без покусов. Но собачка все же до смерти пугается - из-за панических действий своей хозяйки. Но связан-то страх в ее сознании с приближением большой собаки! Еще бы она после этого больших собак не боялась!

Безмозглым существам, подобным такой дамочке, противопоказанно пользоваться общими выгулами для променада несчастных объектов своего обожания. Как и вообще противопоказано держать собак, кроме, разве что, плюшевых.

И все же владельцам “микропсов” следует быть вдвойне и втройне осторожными.

5. Крошечных, хрупких, легко травмируемых собак даже любопытства ради не стоит приводить туда, где бегают крупные и сильные.

Дело в том, что для обычного собачьего понимания возрастные, половые и социальные отношения значительно важней разницы в размерах. И не исключено, что взрослый 60-килограммовый кобель кавказская овчарка всерьез, как реального соперника, атакует взрослого кобеля той-терьера, боевой вес которого после плотного ужина составляет килограмма три вместе с ошейником и поводком. Стоит лишь к достоинствам тоя прибавить полпуда провоцирующего захлебывающегося лая и пуд невменяемой злобы, столь часто присущих наиболее мелким дегенеративным (извините, оговорился: декоративным) породам.

Редко, но встречается еще худший вариант. Некоторые крупные собаки категорически не приемлют мелких за представителей своего вида и готовы убивать их так же, как крыс или кошек.

Но даже если большая собака и вполне добродушно относится к исходящей рычанием четвероногой канарейке, то ведь она может и чисто случайно наступить на нее. Поверьте на слово, владельцу большой собаки тоже крайне неприятен вид выпавшего глазика, лопнувшего черепа или сломанной ножки как результата веселой игры его увальня с так понравившейся последнему “мелочью”.

6. Нельзя отпускать собаку на общем выгуле, не сняв с нее металлического ошейника.

Очень больная тема. Куда ни глянь, бегают в компании собаки, а на них надеты “строгачи” (парфорсы), иной раз к тому же вывернутые шипами наружу. Либо - хрен редьки не слаще - кожаные ошейники, украшенные бронетанковым набором стальных пластин, а то и шипов.

Парфорс, используемый не в процессе дрессировки, а на прогулке, есть очевидный признак, во-первых, бестолковости владельца собаки, не сумевшего научить ее простейшему приему хождения рядом на поводке (на что требуется одно, от силы - два серьезных занятия!), а во-вторых, само-собой, невоспитанности собаки. Этот же парфорс или облепленный железом ошейник на собаке, отпущенной среди других, показатель невоспитанности ее владельца и крайне наплевательского его отношения как к хозяевам остальных собак, так и к этим собакам.

Представьте себе, что веселый и хамоватый щен, увидев свежий объект для игры, подбегает и радостно прикусывает собаку за шею. Та мотнула головой - хрусть! - и новенький, только что сменившийся, уже постоянный резец юного нахала раскалывается пополам, а то и, попав в щель между пластинами, полностью с корнем выдергивается. В один миг прощай, не начавшись, выставочная и племенная карьера! А сколько нынче стоят услуги ветеринара-стоматолога, случаем не помните?

Да и взрослые собаки теряют зубы, разрывают губы и десны, даже не то чтобы в конфликтах, просто в игре.

В общем, недаром появление собаки в металлическом ошейнике на выгуле повсеместно считалось тяжким грехом. И если хозяин ее тут же не реагировал на предупреждение, то не раз бывало, что его попросту били (и поделом!). А ошейник доставался в трофейную собственность тому, кто его снимал. Или, по обыкновению, в назидание другим, украшал с тех пор какое-нибудь высокое дерево.

Нелепые оправдания, типа “а как я еще собаку удержу?”, “а как я ее поймаю?”, в расчет приниматься не могут. Думать об этом надо было раньше! Не можешь выдрессировать теперь - найми специалиста. Не поможет и это, так не держи собаку, продай. Авось ей повезет, и новый хозяин будет умней и ответственней.

Для собак “взрывного” темперамента, сколько-то воспитанных, но порой “срывающихся”, вместо парфорса можно не менее успешно использовать вполне безопасную “американскую шлейку” (неудавливающий ошейник). Сделать ее легче легкого. Вот наиболее простая конструкция. Нужно обычный ошейник повернуть кольцом назад (к спине), а с боков пришить к ошейнику два капроновых шнурка и пропустить их под мышками собаки. На конец одного шнурка привязать карабинчик и продеть его в кольцо ошейника. На конце второго закрепить кольцо большего, чем на ошейнике, диаметра. Пристегнуть к нему привязанный карабинчик. Теперь если за кольцо шлейки зацепить поводок, то при малейшем его натяжении шнурки врежутся в нежную кожу под мышками. За несколько минут собака отвыкает бросаться на кого ни попадя и спокойненько идет у ноги. Проверено не раз.

Еще один момент. Противоблошиные ошейники, возможно, многие считают насущно необходимым профилактическим средством. Но кто поручится, что они совершенно безвредны при случайном “приеме внутрь” (все в той же игровой ситуации) для приятеля защищенной от нашествия паразитов собаки?

7. Не пускайте бегать с другими собаку с волочащимся за ней поводком.

Волочащийся поводок, правда, более опасен не для других собак, а прежде всего для той, которую с ним отпустили. Если она мчится полным галопом и наступает на свой поводок, то порой кувыркается много эффектней, нежели лошади под каскадерами в ковбойских вестернах. А там уж как повезет: когда растяжение, а когда что похуже (в зависимости от того, насколько твердый столбик прервет баллистическую траекторию ее сальто-мортале). Но бывали случаи, когда на поводок наступали другие собаки (особенно везет щенкам с их неокрепшими связками). Последствия ясны.

Весьма наглядны и результаты неожиданного торможения, когда поводок вдруг намертво за что-нибудь захлестывается (и хорошо, если за ногу хозяина: вперед наука). Издали напоминает ловлю северных оленей арканом. Очень своеобразная эстетика.

Нередко после этого у владельцев начисто пропадает желание вообще как бы то ни было отпускать собаку. Отныне и на веки вечные ей, бедняжке, предписывается режим домашнего ареста и прогулки “с каторжной колодкой” (роль колодки пожизненно исполняет сам владелец). И когда-нибудь (жаль, не помню, чьи это слова!) вслед за душой, рвущейся на волю, туда вырывается вместе с поводком и тело собаки. Они вместе летят до ближайшей улицы с оживленным движением транспорта и, после встречи с автомобилем, душа продолжает полет в одиночестве. (Кстати, для жучки, перебегающей дорогу без поводка, шансы на благоприятный исход гораздо предпочтительней.)

Неужели настолько трудно вовремя научить собаку останавливаться и подходить по команде, чтобы после не рисковать ни ее жизнью и здоровьем других собак, ни собственным инфарктом?

Еще касательно темы прогулок на поводке. Бывает, вдруг видишь человека с честным лицом и добрейшими глазами, который мотыляется на веревке за своей животиной от столба к столбу несколько минут, затем уходит. Чуть погодя проделывает то же самое, но уже с другой. После - с третьей. Спросишь его: чего же не отпустить собачку, ей же надо порезвиться? Надо бы, соглашается, да некогда: их у меня много. (К тому же, добавим, все невоспитанные: отпустишь с поводка - не поймаешь и за час.) А может, лучше одной собаке обеспечить достойную и радостную жизнь, чем нескольким такое вот несчастное прозябание? К сожалению, собаки вряд ли смогут поведать ему о своей заветной мечте: однажды раз и навсегда покинуть опостылевшего им тюремщика (наверняка пользующегося у прекраснодушной части человечества репутацией бескорыстного любителя животных).

Именно этого разряда люди наиболее бурно негодуют, когда оказываются свидетелями принудительной парфорсной дрессировки или - не приведи, Господи - наказания проштрафившейся собаки. На этот счет тоже было правило.

8. Если кто-то дрессирует собаку на выгуле, то не вмешивайтесь ни с советами, ни с возмущением (по крайней мере, пока урок не закончится). И даже если собака очень громко орет при наказании. А если ваши собаки к ней лезут - и дрессировщик вас попросит - отзовите их.

Совершенно невежественны замечания, что, мол, дрессировать нужно на специальных площадках, а не на общем выгуле. Кто близко знаком с настоящей дрессировкой, знает: если требовать от собаки выполнения команд только на дрессировочной площадке, то она только там и будет работать. А должна везде и всегда, хоть в эпицентре ядерного взрыва. Поэтому требовать безупречного повиновения не только можно, но и нужно тоже везде и всегда. Не слушается псина - на экзекуцию! Только так и можно воспитать действительно дельную собаку, которая по первому сигналу прекратит драку, вернется от течной суки, оставит игру “в догонялки”, пойдет в огонь и в воду, хочет она того или не хочет, может или не может. Словом, будет собакой БЕСПРОБЛЕМНОЙ. То есть нормальной, какой должна быть всякая другая. Так что лучше не протестуйте против дрессировки, а присоединяйтесь и тоже поучите своих неслухов уму-разуму. Пригодится.

А то, что собака орет благим матом при наказании, так это крайне редко когда от боли. Вопли просто очень эффективный способ избежать неприятного воздействия. Все собаки прирожденные актеры, хотя почти все они актеры плохие. Другое дело, что и публика, на которую они рассчитывают, плохие зрители. Нет, чтобы присмотреться и, как Станиславский, сказать: “Не верю!” Так ведь и садистом обзовут, и в драку чуть не лезут. А у самих-то собачки далеко не сахар. Да и нелепо порой и сравнивать: какую-нибудь мягчайшего характера колли, которой за всю жизнь в голову не придет хоть в чем-то не согласиться с хозяином, да еще и закормленную до свинского состояния, так что ей лень лишний шаг сделать, и семи-восьмимесячного бузотера-ротвейлера, уже с нежного возраста пытающегося выстраивать все хозяйское семейство по ранжиру и с обнаженными зубами отстаивающего свое право на полную самостоятельность и независимость. Легко владельцу коллюшки-толстушки или шалопая добермана, подзывающегося только за кусочек, кричать, что к своей собаке он и пальцем за всю жизнь не прикоснулся. Каков толк от его воспитания, а также от характера его собаки, он может быть и поймет, если влипнет в переплет где-нибудь в темном переулке. Ну оближет потом собака его в утешение, чтобы не стонал так громко. И не только в породе тут дело, не только во врожденных качествах характера. Любая собака, будь то пудель, колли, сеттер - кто угодно, в случае нужды должна костьми лечь за своего хозяина. Или она не собака вообще (с точки зрения нормы вещей). Или же он вообще не хозяин (с точки зрения собаки). Кому непонятно? Хозяин, в собачьем разумении, эквивалент вожака, то есть высшая ступень, право подняться на которую владелец должен заслужить и отстоять. Право это обретается в ходе воспитания и обучения и неоднократно подтверждается силой (а также умом, волей, хитростью и т.д., но прежде всего - силой). И подтверждается тем энергичнее и жестче, чем тверже характер собаки, чем выше ее потенциал защитника и охранника. Так что без своевременного, разумно строгого и справедливого наказания результат будет ну о-о-очень относительным.

Но и для наказывающего свою собаку на выгуле есть правило.

9. Когда рядом находятся свободно отпущенные собаки, то при наказании своей нельзя размахивать ни руками, ни хлыстом.

И нужно поглядывать, как другие собаки реагируют на процесс экзекуции. Встречаются среди них любительницы помогать обиженным (и взмах руки для них, особенно обученных защите, окажется законным сигналом к атаке), а есть и такие, что наоборот, не откажут себе в удовольствии потрепать “за компанию” вопящую жучку. Кроме того, бывают нервозные трусы, принимающие все страшное на свой счет, и пугливые щенки. Потому, хотя гнев надо продемонстрировать провинившейся собаке незамедлительно, для наказания желательно оттащить ее в сторонку, если таковая возможность имеется, а также предупредить владельцев находящихся поблизости собак, что вашей прямо сейчас влетит по первое число.

И следующий закон имеет непосредственное отношение к дрессировке.

10. Без разрешения владельца нельзя гладить его собаку.

Обычно такое не возбраняется. Но если из собаки хотят сделать бдительного защитника, то ее желательная лояльность к окружающим отнюдь не должна означать полного доверия и дружбы. Если вам не хочется, чтобы хозяин собаки наказал ее за вашу провинность (это далеко не лучший способ, но что же ему еще остается делать!), то не лезьте к ней с ласками. Кроме того, существует довольно простая методика обучения собаки нападению на людей, тянущих к ней руки и говорящих умильными голосами. Если прибегнуть к ней, то... Уж лучше соблюдать закон, не правда ли?

11. И тем более нельзя (даже с разрешения владельца) угощать его собаку.

Единственное исключение - если корм для этого вам дает сам владелец.

Почему? Представьте себе, что вы дали чужой собачке замечательный, абсолютно доброкачественный кусочек, предназначавшийся вами для вашей собаки. Владелец нисколько не возражал. Собачка кусочек съела. (Вариант, когда слабо выдержанная собака, обученная “отказу от корма” на развитии активно-оборонительного поведения, мгновенно прокомпостирует вам руку, мы не рассматриваем.) Если хозяину ее “до фонаря”, выполняет ли она сей служебный и очень полезный навык, то ладно. Если он решил просто проверить, как она этот навык помнит, тоже ладно (разве что слегка прибьет “продажную скотину”, только и всего). Но вот повел он ее домой. А по пути собачка, незаметно для хозяина, подобрала еще кусочек - со стрихнином. Пришла домой и сдохла. Доказывайте теперь, что вы вовсе не гнусный злодей.

12. Игра в “апортики” может спровоцировать драку, а может закончиться потерей мяча или игрушки. Если никто не возражал против игры, то и виноватых нет.

Об этом особенно важно помнить новичкам, еще не изучившим нравов собак - завсегдатаев общего выгула. Иной раз встречаются вполне уравновешенные и воспитанные псы, которые могут не обратить внимания даже на откровенные “наезды” со стороны других собак, но - если только дело не касается “апортиков”. Игрушку или палку они защищают как любимую кость. О таких особенностях поведения надо заранее предупреждать владельцев других собак. Рискованно затевать эту игру и в случае, если собаки, гуляющие вместе, находятся в остроконкурентных отношениях. Спровоцировать драку верней и надежней можно, пожалуй, лишь бросив между ними шмат мяса. Новая в компании собака, как правило, осторожно и не вдруг подключается к общей погоне за “апортиком”. Но если “апортик” бросит ее хозяин, то она, скорее всего, постарается быть первой. Вот тут-то ей запросто достанется на орехи. Так что пока собака не обтерлась среди новых знакомцев, владельцу стоит иметь это в виду.

Вот ситуация смешная и неприятная настолько, насколько неприятна и смешна человеческая глупость в сочетании с непомерным гонором. Некто решил поиграть со своей собакой на общем выгуле дорогостоящей игрушкой. Другая собака отняла игрушку. И либо порвала, либо спрятала, либо просто не отдает. Владелец “пострадавшей” собаки требует у владельца “обидчицы” незамедлительного восстановления справедливости, возврата игрушки (либо компенсации ее стоимости) и категорического недопущения подобного “грабежа” отныне и впредь. Ладно хоть еще милицией или “разборкой” не грозит. Попробуй объясни такому, что у собак свои отношения, своя мораль и свои понятия о собственности, несколько отличающиеся от человеческих. Они не делят игрушки на свои и чужие. Для них умение перехватить (украсть, отнять) игрушку у тихони и раззявы - доблесть, необходимое для самоутверждения доказательство собственного превосходства. Конечно, при первой возможности игрушку (или ее бренные останки) владелец “обидчицы” вернет по принадлежности. Но если эту игрушку тут же опять отдадут тихоне, “обидчица” не поймет своего “вожака”: ведь это же ее законную и такую приятную добычу, добычу ловкой и быстрой собаки, собственный хозяин, которому она с гордостью ее уступила, отдал - и кому?!. Не ей! Вот что может быть действительно обидным, поскольку абсолютно несправедливо. В этом случае возвращенную игрушку нужно обязательно спрятать и не показывать. Иначе, если ее повторно отберут, вопрос о возвращении до конца прогулки можно не поднимать. Кому охота понапрасну обижать свою собаку?

А вопрос о компенсации за потерянную или порванную игрушку лучше рассматривать в суде. В американском. Там, говорят, собак и в тюрьму сажают, и к смертной казни приговаривают. Будь под боком американский полицейский, интересно, арестовал бы он собаченцию за грабеж и уничтожение чужой собственности или нет? С нашей-то милицией этот номер вряд ли пройдет. И, чем распинаться о бешеной стоимости игрушки перед озадаченным владельцем “преступницы”, куда действеннее, наверное, будет другое, а именно - профилактика. Исходя из того, что простой псине наверняка безразличны нюансы имущественного права при нынешней социально-экономической формации и рыночных отношениях, начать нужно с азов: прочитать ей, бессовестной воровке, лекцию о ценообразовании, товарно-денежном эквиваленте и выдержки из уголовного кодекса. Главное, чтобы заранее, до совершения преступного деяния. Надо полагать, эта занимательная тема окажется для нее более привлекательной, нежели чужая игрушка.

А можно поступить по-иному: либо забыть, во что обошлась суперигрушка, либо играть ею со своей собакой дома. Лучше всего где-нибудь в Америке.

13. Течных сук нельзя приводить на общие выгулы, даже когда там нет ни одной собаки.

Запах течной суки - сильный стрессовый фактор, провоцирующий ожесточенные драки и побеги кобелей. Он долго сохраняется. Поэтому водить течную суку для “оправки” нужно строго туда, где принято гулять с ними. Обычно такие места в округе известны, там с кобелями и не появляются.

Некоторые владельцы сук в “опасные дни” носят с собою палку - отгонять ухажеров. Те граждане, у которых уже зажили раны, нанесенные в ответ возмущенными кобелями, и “фонари”, навешенные не менее возмущенными владельцами кобелей, предпочитают другие способы защиты сучьего целомудрия. Палка может сгодиться против бесцеремонных бесхозных “бродяжек”. А владельцев домашних псов лучше предупредить о течной проблеме издалека. Поймут.

Если кобель все же подбежал, суку нужно все время поворачивать мордой к нему и крепко держать за ошейник, стараясь к тому же своим корпусом прикрыть ее от наглых посягательств. Обычно этого хватает до подхода владельца кобеля. Если же набежали сразу несколько “горячих поклонников”, суку лучше взять на руки. Или, когда она очень тяжеловесная, приподнять за ошейник двумя руками так, чтобы она стояла на задних ногах или же села “столбиком”, спиной к хозяину. Помимо того, что эта поза неудобна для “приставаний”, сука, оказавшись в непривычном и сковывающем движения положении, почти всегда начинает огрызаться на кобелей. Эффективно решаются вопросы “безопасности” при передвижении от дома до места выгула с помощью специальных “штанишек”, делающих вязку в принципе невозможной.

Конечно же, все эти приемы не так просты в исполнении, как использование палки. Но ведь и палка - средство не универсальное. Например, ею трудно отбить летящий прямо в лицо кирпич. И об этом лучше подумать до того, как вы соберетесь огреть по спине чужую, пусть и такую навязчивую, собаку.

14. Нельзя на общий выгул приводить собак больных и только что переболевших заразной болезнью.

Хотя ныне почти поголовно собаки привиты, но ни одна вакцина не может гарантировать полной иммунной защищенности. Болеют и вакцинированные. Основные пути заражения вирусами известны: прямой контакт с носителем и через испражнения.

Согласитесь, когда ваш щенок малость порезвился с другим, крайне неприятно бывает услышать: “Наш-то немножко приболел. Ветеринар вчера сказал: чумка”. Наверно, внутри вас в тот миг вдруг тоскливо взвоет похоронный оркестр. И так захочется дать кому-то в ухо...

15. Даже если хозяин у собаки отпетый негодяй и болван, то ведь собака в том не виновата. И не годится на ней вымещать злость и неприязнь к ее хозяину.

16. Бродячих собак, забежавших на выгулы, нельзя прогонять (если, конечно, они не затевают драки или не покрыты лишаем).

“Бродяжку”, решившую поиграть с выгуливающимися псами, вообще нужно расценивать как подарок судьбы. Вопреки предрассудкам, такая почти не представляет опасности в эпизоотическом отношении: поскольку больные тяжелыми болезнями животные к играм не склонны, то и на выгул ради общения они не прибегут. Подхватить лишай или железницу некоторый риск, конечно, есть. Так ведь проплешины и коросты разглядеть нетрудно. Разве вот блохи... Но последние, между прочим, разборчивы во вкусах и на всех подряд собаках не селятся.

Зато от бродячих собак домашние много чему полезному могут научиться. Ведь “язык” у тех развит много лучше: отточенность мимики, поз, телодвижений, вариаций звуковых сигналов - без отличного владения всем этим собаке в стае делать нечего. А как они грамотно и аккуратно играют: не игра, а наглядное пособие по охоте, рукопашному бою, ухаживанию и защите добычи одновременно. Разве человек сам сможет преподать своей жучке все эти премудрости собачьего бытия?

Так что если “бродяжка” прибежала поиграть, лучше всего это поощрить, чтобы пришла и в другой раз. Покормите ее в благодарность за науку.

17. Нельзя разрешать своей собаке оправляться на тротуарах. А если такое случилось, то экскременты надо убрать.

У нас никто не принуждает собирать с совочком кучи “добра”, оставленные вашей собакой на газонах и в скверах. Да оно и к лучшему: Трава и деревья в городских условиях произрастают не на автомобильных выхлопах, а на продуктах жизнедеятельности птичек и собачек. Но что касается тротуаров... Говорят, что джентльмен это тот, кто называет кошку кошкой, даже наступив на нее в темноте. Интересно, как джентльмен, которого прежде никто и никогда не мог заподозрить в собаконенавистничестве, назовет собаку, в “продукт” которой он вляпается при свете дня, а также владельца этой собаки? А джентльмены (и, особенно, леди), ставшие свидетелями события?

18. Стекла и кости с территории выгула нужно убирать всем, кто приводит туда собак.

Владельцы собак объединенными усилиями вполне могут вразумить случайных выпивох, чтобы те не оставляли на выгулах после своих импровизированных пикников ни бутылок, ни жестянок. И объяснить сердобольным гражданам, где следует, а где не следует подкармливать птиц и бродячих животных. А можно к тому же повесить плакат, поставить урну и где нибудь в сторонке сделать кормушку для птиц. Опасного для здоровья собак мусора наверняка резко поубавится.

И последний из главных законов.

19. Если увидели явно потерявшуюся собаку, позаботьтесь о ней.

В городе сама по себе прожить потерявшаяся собака не сможет. Вовсе не обязательно, что ее выбросил на улицу жестокий человек. И нет никаких гарантий, что вашей собаке никогда не суждено потеряться. Вдруг вы, ведя ее на прогулку, неожиданно очнетесь в больнице? Чего только в этой жизни не бывает. Поэтому позаботьтесь о чужой потерявшейся собаке сегодня, авось кто-то завтра позаботится о вашей. Звоните в картотеки обществ защиты животных, расклеивайте объявления (насколько удалось заметить, такие объявления никто не срывает), обойдите окрестные выгулы. Сможете - подержите хотя бы денек-другой, либо пристройте куда-нибудь на время. И еще: не перекладывайте всю заботу об этой собаке на того, кто решился подержать ее у себя. Не каждому просто прокормить лишний рот, а тем более нелегко тратить к тому же время на объявления и вынужденные экскурсии по всем близлежащим скверам и пустырям, расспрашивая, не терялась ли у кого такая вот собачка.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------
Не дадим уничтожить национальное достояние.


Дорогие единомышленники! Эта статья предназначена прежде всего тем, кому небезразлично то, что сейчас происходит с нашими четвероногими друзьями. Над ними сегодня навис дамоклов меч законодательства, который может одним росчерком пера поставить под угрозу физическое существование наших собак вообще и, наиболее ценных из них пород, в частности. Пород, которыми гордились по праву наши предки. Пород, внесших неоценимый вклад как в кинологию вообще, так и в служебное собаководство. Мы не будем тратить время на то, чтобы рассказать себе самим, что такое для нас наш друг. Никакое другое животное не удостоилось такого определения, кроме собаки. И в ответ Государственная Дума в первом чтении принимает закон об ответственном обращении с животными. Пока еще – законопроект. И пока у нас есть время вместе остановить законодательный беспредел. Интернет-пространство буквально взорвано комментариями к законопроекту, призванному… неизвестно чему призванному; - складывается мнение, что – уничтожить наших друзей. Вот лишь самые корректные из выступлений ведущих кинологов, юристов, да просто любителей собак. Наибольшую опаску вызывает так называемый список потенциально опасных пород собак.


Власенко А.Н. инструктор-дрессировшик: «Всё-таки приняли. Ну, сами виноваты, господа депутаты. Ибо не должны были. Законопроект настолько плохонек (безграмотен, несостоятелен, просто глуп – любое из определений можно использовать с полным на то правом), что и законодательно защищаемому ежу это должно быть понятно, а уж нижней палате парламента Российской Федерации и подавно.


Начнём с конца (после доберёмся и до начала, никуда оно от нас не денется). В конце документа обнаруживаем список «потенциально опасных пород собак», в количестве семи, и их метисов в привесок. Вот он, с сохранённой орфографией:
«1. Американский питбультерьер
2. Южноафриканский бурбуль
3. Карельская медвежья собака
4. Анатолийский карабаш
5. Американский стафордширдский терьер
6. Кавказкая овчарка
7. Алабай
8. Метисы указанных пород »


Стыдно сказать, но в данном списке только орфографических ошибок сразу выявляем три штуки. Ни у нас, ни во всём остальном мире нет пород «кавказская овчарка» и «американский стафордширдский терьер», поскольку по-русски следует писать «кавказская» и «стаффордширский». Ох, ну и грамотеи же наши законотворцы! Ладно ещё там бизнесмены Туголуков с Нюдюрбеговым, им умение считать денежки куда важнее навыков чтения и письма. Но Мединский?! Он ведь профессор МГИМО, доктор политических наук, член Союза писателей России. Плюс (или минус?) к тому состоит в Генеральном Совете «Единой России». Да уж… Впрочем, к вопросу отношений властей предержащих с великим и могучим мы ещё вернёмся. Пока же продолжим разбираться с «потенциально опасными».
«Алабай». А ведь и этой породы в России официально нет. «Алабаями» в Туркмении называют местные разновидности среднеазиатских овчарок, которых разводят согласно собственному национальному стандарту. У нас же и туркменские, и таджикские, и узбекские, и афганские чабанские собаки разводятся по российскому стандарту под именем среднеазиатской овчарки, а слово «алабай» используют лишь в обиходе как бытовое узнаваемое название. Итого, уже трёх пород из списочных семи мы недосчитались. Кстати, если даже имелись в виду «азиаты», то совершенно напрасно: они отличаются выраженным ритуальным поведением, «собачьим благородством», и побеждённых не добивают. Хотя это и самая, пожалуй, распространённая порода собак в России, однако припомнить случаи гибели людей при нападении среднеазиатской овчарки как-то не удаётся. Чем эти собачки провинились перед Государственной Думой?


Анатолийский карабаш. В России есть… десять? пятнадцать?.. в общем, несколько представителей этой турецкой породы. Популярными они вряд ли когда у нас станут, поскольку по сути своей аналогичны кавказским и среднеазиатским овчаркам, и завозятся из западных стран, а не со своей исторической родины. Когда караба

О рыбе, не способной быть мясом. А. Власенко

– Куда вы плывёте, сельди?

– Мы плывём туда, куда плывёт сельдяной король.

– А ты куда плывёшь, сельдяной король?

– Куда все плывут, туда и я.



(Не очень точная цитата из какой-то детской сказки)



Неблагодарное это дело – оправдываться. Совсем неблагодарное – когда на тебя наскакивают незнакомцы, чьё мнение (если судить по их словам) и дилетантским-то назвать слишком почётно. Но порою огрызаться приходится. Как говорится, в защиту чести и достоинства. Не столько для отпора агрессорам, сколько ради свидетелей. Чтобы у последних случайно, по слухам, не сложилось превратных представлений. Так что всё, написанное ниже, хотя по форме и обращено к моим оппонентам, но предназначено вовсе не для них.

Хихикнули недавно друзья: дескать, «наехали» на тебя в Сети, да и не единожды. Во-первых, по поводу выставки беспородных собак (некто без подписи на Птичке.ру), которую судили мы с женой, и, во-вторых, насчёт разменявшей второй десяток лет поэмки моего авторства о немецких овчарках и «водостоках» («ники» недовольных – Ролана, Хеттрик, ВЕО). Заодно с последней темой зацепили мой скандальный образ жизни, возрастные и патологические особенности психики, а ещё качества какой-то из моих овчарок и пр. В общем, мне всю эту ругань скачали для ознакомления, и она мне не понравилась.

Однако по порядку. Начнём с выставки. Выставка беспородных и неплеменных собак, вопреки отдельным мнениям, для меня отнюдь не повод «приколоться», а как раз очень серьёзная и занимательная штука. И полезная, хотя бы потому, что на ней стандарты и привычные представления не застят глаза эксперту. Здесь среди приоритетов отсутствуют какие-либо условности. Собака должна быть здоровой, правильно выращенной, в хороших кондициях, продуктивно передвигаться и уверенно себя вести. И затем только оцениваются общая гармония сложения, сбалансированность, выразительность и нарядность. Поэтому, например, простецкую бульдожку с длинной мордой, но зато способную хорошо бежать, правильно дышать, активную и весёлую, по всем статьям полагается поставить впереди куда более породного (с извращённой кинологической точки зрения) соплеменника, который пыхтит, задыхается, кое-как переваливается с боку на бок и вообще не очень хочет жить. Ведь и на самом деле она лучше!

Поэтому же в описании левретки с искривлёнными конечностями было указано: «недостатки развития костяка». Это не подразумевает слишком тонкой кости, как то истолковано было анонимным автором с Птички Ру. Просто собака такого размера и такой конституции обязательно должна иметь ножки «в струнку». Если же нет, тогда это серьёзный дефект, обусловленный либо плохим выращиванием, либо дурной наследственностью. Но, собственно, выяснять тому причины – не дело эксперта в ринге. И что с того, что данная левретка бегает курсинг? Здесь уместно вспомнить Сабанеева: «Не по ладам собака скачет, а по породе». Если у неё есть азарт и сила, почему бы ей и не бегать? Анилин, рекордный скаковой жеребец, вообще был колченогим. Но его победы – не причина считать колченогость нормальным признаком. (И, кстати, если уж речь зашла о мощи костяка: коли современные левретки, бывает, ломают себе ноги, спрыгивая с дивана или запутавшись в телефонном шнуре, то и, пожалуй, на самом деле, не резонно ли предположить, что их субтильность уже чересчур утрирована и слишком далеко увела породу от биологических норм развития?).

Почти то же с таксами. Что у облегчённой собаки с зауженной мордой есть рабочие дипломы, мне сообщили ещё до начала экспертизы. Ну и? Мало ли приходилось видеть прилично работающих «задохликов» в других породах? Но то, что такса должна быть мощнее, компактнее, иметь куда более крупную голову и сильные челюсти, чем типичный продукт современного разведения, – в этом я убеждён категорически. Кому такие взгляды непонятны, пусть почитает старый советский стандарт и посмотрит фотографии сорокалетней давности. Разницу заметить несложно. Для примера, индекс формата у такс предусматривался 150–170. А нынешних померьте, поищите, где и какая короче двухсот! Потому сейчас проблем с позвоночником стало во сто крат больше, нежели прежде. Эстетизировали рабочую породу, вытянули сардельку в макаронину, вот и результат! А вообще-то, слово «такса» – искажённое немецкое «дахсхунд», т.е. «барсучья собака», или, как прежде по-русски её называли, «барсучка». И силы у неё должно хватать, как явствует из названия, не только на лисичку или енотовидку, а именно на «титульного» зверя. Впрочем, ещё раз подчеркну: при расстановке такс я ориентировался не стандартом, а собственным (и, понятное дело, субъективным) представлением о том, как должна выглядеть конституционально-здоровая собака.

В обоих случаях, которыми остался так недоволен автор ругательной публикации, и с левреткой, и с таксой, он, как видим, исказил смысл моих слов и ничего не понял в сути проводимой экспертизы. Поскольку мне крайне не по душе подобные передёргивания, то позволю себе напомнить пусть грубоватую, но жизнью проверенную мудрость: «Если нет мозгов, чтобы понять, есть язык, чтобы спросить». За спрос денег не беру и, находясь в ринге, в объяснении никогда не отказываю.

Теперь касательно ужасно жирной стаффихи, которую всё тот же анонимный автор любовно называет «этаким славным кабачком» (а лучше бы – кабанчиком!), и моего для неё «похудательного рецепта».

Не забывайте, выставка эта проходила под патронажем зоозащитной организации. А результаты раскармливания стаффихи, на мой взгляд, следует расценивать как преступную безответственность, т.е. разновидность жестокого обращения с животными. В Англии недавно был прецедент, когда владельца примерно так же раскормленного кота отправили за решётку. Я бы аналогично поступил и с владельцами данной собачки. И будь моя воля, изгнал бы с позором с выставки. Но организаторов подводить не хотелось. Владельцы же в ответ на замечание заявили мне, что стаффка больна, и что жир с неё согнать ну никак не возможно.

Тут следует сделать ещё одно отступление. Дело в том, что на выставках беспородных собак эксперту традиционно полагается относиться к экспонентам (среди которых часто оказываются люди весьма преклонного возраста, малообеспеченные, зачастую не очень грамотные и не слишком сведущие в вопросах содержания собак) очень отзывчиво, почти как к клиентам на консультации: т.е., если это не отнимает много времени, попутно разъяснять вопросы, связанные с кормлением, уходом и т.п. Естественно, в чём не отказано одному, нельзя отказывать и всем прочим. На выставке для эксперта все равны. Этика такая. Потому, если требуется совет, его нужно дать. По-человечески, а не по-снобски.

Предположим, в действительности стаффиха не страдает патологическим нарушением обмена, а просто обильно и слишком часто кушает. Что для неё могут посоветовать, в большинстве своём, московские ветеринары? Перевести на какой-нибудь диетический сухой корм? Но из всех существующих на свете диет, как известно, лишь одна, от Майи Плисецкой, доказала свою универсальную эффективность: «не жрать!». И, разумеется, владельцы данной стаффки соблюдать её не станут. Если же собака и вправду больна, то её нужно лечить. Всё равно, понятно, без голодовки тут не обойтись. Совсем даже не верится, что собачку от воды и воздуха так разнесло. А какое же лечение предложено будет в ветстанции? В данном случае, возможно, гормоны, почти обязательно витамины и практически наверняка – диетический сухой корм. С очень сомнительным прогнозом выздоровления, несмотря на всю научность подхода. Чем же, интересно, хуже этого давно и успешно апробированный деревенский рецепт: «кружка свеженадоенного, ещё тёплого молока и весь навоз в округе; через две недели плавно перевести на нормальный рацион». Подумайте сами. Если собака переваривает такое молоко (парное обычно усваивается легче), то получает приличную дозу иммунных тел, что всяко разно ей не повредит. Если не переваривает, то у неё замечательно очищается кишечник, а скорость потери веса заметно возрастает. Навоз содержит микрофлору (которую собаки должны регулярно обновлять в своём организме), клетчатку (усиливает перистальтику), витамины (витамин «Г» собаки недаром предпочитают любому другому), микроэлементы и очень мало калорий. Единственно, после надо не забыть прогнать глистов. Стресс, который испытывает собака в ходе такого лечения, вполне способен включить нужные механизмы саморегуляции, что очень часто и приводит к выздоровлению при соматических заболеваниях. Это и превосходный способ «омоложения» старых собак. А теперь не объясните ли, уважаемый аноним, что Вы тут увидели смешного? Ведь рецепт на самом деле почти всегда срабатывает. В отличие от диетических сухих кормов и гормонов.

Тот же аноним поехидничал, наконец, по поводу способа удаления зубного камня с помощью обыкновенной томатной пасты. У старой суки азавака в пасти такое месторождение стройматериалов находится, – я за голову схватился. Дёсны уже не в порядке, зубы вот-вот посыплются, – право, не слишком подходящий повод для смешков. Ну, хорошо, решится хозяйка исправить свой недосмотр, потащит собаку к ветеринару. Но ведь там старушку обездвиживать будут, а это риск для её здоровья, да и процедуру особо приятной никто не назовёт. А замазать азавачке зубы томатной пастой и подержать пасть закрытой минут десять-пятнадцать, вот камень и размягчится. Удалить его обычной зубной щёткой можно будет без особых проблем. В этом случае вряд ли за один приём, но за несколько дней – вне сомнений. Если, конечно, захочет хозяйка помочь своей собачке, невзирая на её недовольство.

И вот теперь моё мнение о безымянном авторе с Птички Ру. Насчёт наблюдений за экспертизой – всё просто: сей автор, как многие сейчас в собаководстве, не способен преодолеть свою зашоренность, отказаться от привычных, ожидаемых стереотипов. Для него идиотизм нынешних выставок – нормальное явление. И нет, чтобы попытаться сравнить победителей «беспородных» рингов с одновременно проходившим на соседнем ринге конкурсом «лучших» представителей пород, сиречь, с очередной (за небольшим исключением) коллекцией уродов: кто лучше движется, хотя бы… Что вы, это ему и в голову не пришло! Некуда, наверное. Но куда хуже другое. Он ведь, заметьте, любуется болезнью (в случае со стаффихой)! Неужели у этого автора напрочь отсутствует чувство сострадания? Если таковой подход тоже есть следствие непонимания, тогда отнесём и данный вопрос к индивидуальным особенностям развития интеллекта, а если понимает, то что-то у него не так с моралью. Покалеченная она какая-то, инвалидная.

Анониму пока, пожалуй, хватит. Перейдём к псевдонимам, то бишь к «никам». К сожалению, им не удалось вкусить всего удовольствия от поэмы, поскольку текст её был помещён без примечаний. В противном случае, наверное, она удостоилась бы более обширных и язвительных комментариев. Ну и, соответственно, на них пришлось бы жёстче реагировать. А так… в общем, вот что они написали (грамматические особенности текстов полностью сохранены):

hattrick

Адрес: Киев

Ммммм!....

Власенки творенье, если не ошибаюсь... И художники мы, и поэты...

Способные, ничё не скажу, но... Чем дальше тем больше подозрения – паранойя у человека.... одержимость сверхценными идеями...

Хотя... он все это не сегодня писал и не вчера... Зачем это ретранслировать?

Это же оскорбительно для многих людей!

Rolana

Да ничего в этом нет кроме мелкой ничтожной мстительности.

Качует он с площадки на площадку, нигде не приживается со своим характером.

Видела я его собаку якобы рабочую – полное убожество. Поэтому ничего ему не остается, кроме как «наукой» заниматься типо подобных кляуз.

Жалко времени, потраченного на прочтение этого «произведения».

Люблю всех собак вообще и НО в частности.

BEO

Адрес: Москва

Я читать это произведение до конца не стал, смысл ясен уже после первых строк.

А дальше хуже, да и похабщины многовато. Впрочем знать, что такие творения существуют тоже полезно:)

В любом произведение есть доля правды. Но не зря говорят, что полправды хуже чем ложь.

Rolana

А я не верю, что порода стала хуже.

Это из той оперы, что раньше и небо было голубее и деревья выше – первый признак старости.

Я например на этих старотипников без слез смотреть не могу. На вкус и на цвет товарища нет.

А по поводу рабочих качеств – если с собакой действительно заниматься, то из всех тех собак, которых я знаю непосредственно, запросто можно слепить чемпиона по рабочим качествам и по любому виду состязаний. Было бы время и желание.

Люблю всех собак вообще и НО в частности.

Итак, насколько можно понять, одним критикам не нравятся факты, другим – стиль, а третьим – я сам. Что касается фактов, то они, подтверждённые необходимыми ссылками, подробно (тоже, правда, эмоционально, но без лишних языковых вольностей) изложены в работе «Кое-что о немецких овчарках, их дрессировке, о предвидении Лоренца и многом другом», полностью опубликованной в сборнике «Этюды отечественной кинологии» (под общей редакцией В. В. Пилюгина, Москва, 1998). Ещё некоторые моменты, касающиеся разведения и экспертизы немецких овчарок, затронуты мною в статье «О роли зрительных иллюзий в ринговой экспертизе собак и породном разведении», помещённой в украинском журнале «Твоё собачье дело» пару-тройку лет назад. Настоятельно рекомендую и там же напечатанную несколько позже статью В. Кацнельсона. Наверняка, в Интернете всё это найти не слишком сложно. В конце концов, об упадке породы говорил и д-р Райзер: «То, что вы понимаете под «отличным» и «красивым», не имеет в данном случае никакого значения. Собаки, которых вы разводите, больше не имеют в своём характере то, что должна иметь пользовательская собака; они также не имеют того анатомического строения, благодаря которому они могут быстро двигаться. Собака является пользовательской собакой-инвалидом» (ж-л «Немецкая овчарка» №1–2003). Возможно, кто-то всё равно посчитает недостаточными изложенные факты, но это уже, пожалуй, случаи клинические. Самоцитата: «для фанатизма, как и для моды, логика нехарактерна, доказательства излишни».

Что до поэмы «История немецкой овчарки в России от ДОСААФа до наших дней», то она и впрямь задумывалась как смачный плевок. Кстати, прежде её написания я долго расспрашивал Е. Н. Орловскую о малоизвестных мне подробностях эпопеи её и Е. Я. Степанова борьбы за здоровую немецкую овчарку. Елена Николаевна была и одним из первых читателей этих виршей. Долго смеялась. Понятно, что её одобрение для меня имеет большее значение, нежели недовольство кого-либо ещё. Так что в поэме всё правда. Ну а касательно неприличных выражений… Да ведь главные виновники уничтожения немецкой овчарки заслуживают и куда худших! И от них, героев, возражений, между прочим, до сих пор не поступало. Это, в основном, люди неглупые и прекрасно знают, что натворили. Чего ж вы-то, гг. критики, в заступники к ним лезете? Притом с такой ханжеской гримаской: ах, «это же оскорбительно для многих людей»! А сами догадываетесь, хотя бы, что вместе с былой немецкой овчаркой потеряли вы и ваши потомки? Конечно же, я писал из мести. Насколько она мелка и ничтожна, – разумеется, не мне судить. Рядом с утраченным, – безусловно, мелка. Но я любил тех, прежних немецких овчарок, лучших из всех собак, с какими мне довелось общаться. Потому старался, как мог. Если кто-либо видит в этом нечто параноидальное, пусть расслабится: при желании, любую страсть, не подпадающую под определение биологически обусловленной (как, например, любовь к родным, близким и к себе, любимому), можно рассматривать как некое отклонение от нормы. А уж собачники-то… да почти поголовно! Если же паранойя усматривается в наличии сверхценных идей, то уверяю: при внимательном перечитывании текста поэмы таковых обнаружено не было. В самом деле, нельзя же считать сверхценной лежащую на поверхности мысль о потребности вернуться к разведению овчарок здоровых, умных, сильных, храбрых, охочих до работы! Она может выглядеть сверхценной разве что на фоне общего отсутствия всякой другой мысли, – для косяка селёдок из эпиграфа, например, или же для флюгерной части нашей кинологической общественности.

Далее. Человек, добровольно взявший себе «ником» аббревиатуру названия породы, ставшей позором советского собаководства, этим охарактеризовал себя сам. Таких «патриотов» прежде часто встречать приходилось. Думал, уже все вымерли. Ан нет! И вот вылезает характернейшая их «совковая» черта, ещё раз цитирую: «Я читать это произведение до конца не стал, смысл ясен уже после первых строк… Полправды хуже, чем ложь». Ничего никому эта фраза не напоминает? Да это ж почти классическое: «Я Пастернака не читал, но я с ним не согласен». Живы курилки!

Ну вот, пришёл черёд ответить на комплименты агрессивной дамы, которая любит всех вообще и в частности.

Уважаемая Ролана! Я абсолютно уверен в том, что девушка, любящая всех, на самом деле не любит никого либо любит за деньги. Вам бы для начала сменить девиз, а то трудновато определиться, за кого Вас следует принимать. Или Вы к собакам относитесь обезличенно, т.е. равнодушно, или отрабатываете гонорар. Конечно, лицо, делающее такое количество ошибок в письме, вряд ли привыкло задумываться над значением и последствиями своих слов. А, право, временами стоило бы! Тем более что во всех своих скоропалительных утверждениях Вы не слишком точны и очень уж сумбурны. Даже кажется, будто у Вас ко мне имеются какие-то личные счёты.

Итак, давайте начнём непосредственно с меня. Насчёт кочевого образа жизни Вы несколько преувеличили. Поработав приличное количество лет на «Сириусе», я ушёл оттуда вместе с М. Пулиным, и теперь меня и его, и ещё кое-кого из дельных ребят можно видеть по воскресеньям на площадке «Берёзовая Роща» (ул. Куусинена). Мы там почти полгода. В промежутке, пока искали подходящее место, с любезного разрешения Т. Липатовой провели четыре, кажется, занятия на площадке «Зелёные Горы». И всё. С «Сириуса» ушли по принципиальным соображениям, поскольку там многое вдруг изменилось, а мы привыкли честно работать и брезгуем «заколачивать бабки» любыми способами. Если Вы способны отличать идеалы от одеяла, то нас поймёте, а если нет, – продолжайте валить на мой гнусный характер.

Наукой всё ещё периодически занимаюсь, и небезуспешно. «Функциональная анатомия» называется. При желании отыщете статьи в «Информ-САО» и «Моём чемпионе». Похожи они на поэму или нет, смотрите сами. Но критиковать не советую. Эти работы одобрены людьми весьма авторитетными в морфологии.

Теперь о немецких овчарках. Что такое они в лучшем виде, Вам, боюсь, понять будет сложно. Для этого нужно, по крайней мере, знать реальную работу с собаками. Последний истинный «гэдээровец», стоящий вровень с лучшими собаками прошлого, Ким II, находится сейчас у Н. Голей. Ему одиннадцать лет. Десять был в милиции. Ким в четырёхкратном инбридинге на Бонго, и с характером, здоровьем, выразительностью у него всё в порядке. Может, увидев, осознаете свои заблуждения. Сам я сейчас племенных собак не держу и клуба своего не имею. Но подходящих собак в Москву время от времени вытаскиваю, пытаюсь собрать хоть какое-то здоровое поголовье. Из тех здешних овчарок, которые чего-то в моих глазах стоят, все, кроме одного кобеля, либо завезены через моё посредничество, либо по крови идут через собак моего разведения. Без брака, понятно, тоже не обходится, но что поделаешь: происхождение отчасти попачкано «выставочниками» самого разного разбора, отмыть его непросто.

Какая из моих собак настолько Вам не понравилась, увы, не знаю. Мне тоже не все из имеющихся так уж по сердцу. Дома держу двух, кобеля и суку. Обе «не фонтан», но дело своё знают. Когда жена или дочь идут с ними гулять, безопасность вполне обеспечивают. Можете проверить.

Впрочем, мне показалось, что у Вас, Ролана, просто испорчен вкус, и Вы всерьёз считаете уродство красотой, а эту, с позволения сказать, «красоту» залогом высоких рабочих качеств. Не обижайтесь, Вы не одна такая. Интеллектуальное большинство (как подобных Вам назвал М. Успенский) очень часто становится жертвой рекламы. Ну и, наконец, что касается Ваших апломбов («если с собакой действительно заниматься, то из всех тех собак, которых я знаю непосредственно, запросто можно слепить чемпиона по рабочим качествам и по любому виду состязаний»), то, как говаривали ископаемые греки, «тут Родос, тут прыгай». Пожалуйста, прошу, сделайте «запросто» для России десяточек «ипошных» собачек для международных соревнований. С такими, как Вы, талантами, чего бы всех этих европейцев за пояс не заткнуть! А мы дружно поаплодируем. И я безо всякой иронии буду называть Вас «уважаемая Ролана».

Ах, сударыня, извините, поторопился, проглядел! Вы ведь прямо пишете, что из всех знакомых собак Вы способны слепить одного чемпиона… Это как, посредством генной инженерии? Или пересадкой органов, по Гоголю? Нос от Канто, хвост от Квандо, и мозги у всех собрать? И сколько же надо выскрести черепных коробок, чтобы набралось серого вещества на одну нормальную, умную собаку? Ну, если знакомых не хватит, обращайтесь, найду ещё штук несколько «эфэргэшничков» по Вашему вкусу. В крайнем случае, куриных голов купим, оттуда наковыряем. Может, они и посодержательнее будут.

Вот видите, Ролана, какой я доверчивый и доброжелательный. Всё-всё истолковываю в Вашу пользу. А прочитала бы Ваше, прямо скажем, немножко нахальное заявление моя матушка, знаете, что бы она сказала? Э-э-э, а я знаю! «Не хвастайся, корова, маслом, не обс…сь г…м!».

Ну-с, гг. критики, не пора ли нам всё это дело подытожить? Пора объяснить, почему ваши выпады не оставлены мною без внимания. Потому что не холодные вы и не горячие, а так, посредственные. До врагов не дотягиваете и в друзья не годитесь. Но пацифистская, довольная и самодовольная позиция таких, как вы, селёдок и сельдяных королей, плывущих в общем косяке, без оглядки на верность пути, некритично разделяющих и даже кое-как отстаивающих общие, кем-то когда-то навязанные взгляды, позволяет циничным торгашам и беззастенчивым проходимцам организованно гробить хороших собак. С вашей помощью, холоднокровные господа! Эх, рыбы, когда же вы станете мясом?



А. Власенко, февраль 2005 года

Александр Власенко
Хорошие собаки и этология человека

«Любить то, что было, – это нечто новое под солнцем,
неведомое многим людям и всем голубям…
Только в этом, а вовсе не в бомбах господина Буша
и не в нейлоновых чулках господина Дюпона заключено
объективное свидетельство нашего превосходства над животными»
Олдо Леопольд
«Календарь песчаного графства»


Понятие «хорошая собака» очень и очень расплывчато. Одни считают хорошей собаку красивую, побеждающую на выставках, и разнообразие вкусов и взглядов тут бесконечно велико; другие – способную достичь высших спортивных результатов; третьи – надёжного работника; ещё кто-то предпочтёт собаку, не требующую от владельца существенных затрат времени, внимания и сил, необременительную при содержании в городской квартире… И всё это будут очень разные собаки. При этом какая-то из них, при картинном экстерьере, – хилая телом и душой, отягощена букетом наследственных соматических болезней; какая-то, темпераментная и неутомимая в дрессировке, – вместе с тем туповата, неприятна и назойлива в общении, одержима привычками маниакального характера; храбрый охранник и защитник требует твёрдой руки, а без контроля может быть опасен для окружающих; а та, что по современным, сперва англосаксонским, а теперь и общеевропейским взглядам только и приемлема для проживания в городе, – до деревянности флегматична и до чрезвычайности глупа, и вообще по характеру и мышлению уже стоит, пожалуй, ближе к растениям, нежели к хищным млекопитающим.

Наверняка найдутся желающие повторить избитое: нужны, мол, всякие собаки, поскольку все люди разные, и каждый должен найти себе что-нибудь по вкусу. Что ж, тогда давайте поразмыслим над одним, не очень лестным для владельцев собак, фактом: многие, очень многие из них (примерно три четверти, если судить по косвенным данным) держат собак для компенсации каких-либо своих комплексов, и чаще всего, по мнению некоторых психоаналитиков, в качестве «вредной привычки», позволяющей в удобной форме закрыть глаза на собственные личностные недостатки и жизненные проблемы и отстраниться даже не то, что от их ликвидации, но и от осознания. Отнюдь не малому числу людей собака нужна для самоутверждения. И как говорилось в одном известном фильме, «это больше, чем факт, потому что так оно и есть на самом деле». Добро ещё, если жажда самоутверждения выражается в фанатичном стремлении к победам на выставках или в одержимости при занятиях дрессировкой. Гораздо хуже – в увлечении собачьими боями, а то и в запугивании мирных граждан на улицах. Но множеству закомплексованных нужны ведь, к сожалению, заведомо плохие собаки. Трусливые, болезненные, глупые, а главное – как можно более зависимые. Чтобы было перед кем чувствовать себя гением, героем, спасителем и прочая. Кто не помнит, пусть перечитает Дж. Даррелла «Филе из палтуса», главу «Урсула», – в ней описан характернейший тому пример! В общем, к стыду человеческому, в современном обществе на плохих собак сформировался широчайший социальный заказ. И он, благодаря безответственности и бессовестности, царящим в кинологии, удовлетворяется повсеместно и полностью!

Что человека из пещеры в люди вывела собака, ставшая ему симбионтом – помощником в охоте и союзником в противостоянии крупным хищникам, – любят повторять многие. А вот скользкую тему, как человек платит за былую и нынешнюю помощь своему другу, превращая его системой «культурного» разведения в самые разнообразные модели уродства физического и психического, в среде кинологов затрагивают не слишком охотно. Хотя проблема эта выскочила далеко за пределы декоративного собаководства и теперь относится к абсолютному большинству заводских пород. Причём не только к обширному направлению «выставочного» разведения, но и к тому, что по традиции именуется «рабочим», хотя в значительной части уже определённо должно называться «спортивным».

Спортсменам нравятся собаки, которые выигрывают соревнования, проводимые согласно неким условным нормативам. Спортсмены, конечно же, стараются использовать таких собак в разведении. И что же они, в итоге, разводят?

Наиболее популярные нормативы, по которым соревнуются дрессировщики служебных собак, когда-то создавались в расчёте на зоотехнический отбор особей с поведением, наиболее желательным при их практическом применении: в обыденной жизни – спокойных, разумных и уравновешенных, а в работе – серьёзных, азартных и горячих. Через утрирование нормативных требований и через искусство дрессировщиков здесь, практически на глазах одного поколения собаководов, произошла подмена реальных ценностей мнимыми: теперь в выигрыше оказались собаки с гипертрофированной активностью (и, как выясняется, среди немецких овчарок – зачастую попросту наследственно больные, с суженным спинномозговым каналом и потому с аномально высоким тонусом центральной нервной системы, т.е. постоянно стимулируемые болью), к тому ещё и без лишних, мешающих мыслей в голове, с предельно простым мышлением, у которых, таким образом, темперамент абсолютно превалирует над рассудком. И даже над инстинктом самосохранения: не так уж редки экземпляры, которые в горячности своей не могут и в стандартных условиях соревнований, на привычных препятствиях, рассчитать прыжок, и падают на верхушку наклонной стенки животом. «Спортизированные» (или, как говорят дрессировщики, «заипошенные») собаки достаточно легко обучаются исполнению стереотипных навыков, но в гораздо меньшей степени пригодны для сложной работы на практике, где требуется думать; а больные ещё и недолговечны.

В ряде «рабочих» пород встречаются особи, которые буквально опьяняются азартной игрой «в добычу» и очень скоро нечувствительно переходят порог, отделяющий игру от агрессии. Среди них есть такие, что при игровом возбуждении впадают в истерику. Другие относятся к мячику или к дрессировочному рукаву ревностнее, чем к любимой косточке, и попытка хозяина изъять предмет из собачьей пасти может закончиться дырками. Третьи, при небольшом даже сопротивлении партнёра по игре, пусть в данной роли выступает и сам хозяин, входят в раж и могут сильно укусить, отнюдь не факт, что со злобой, но и не сказать, чтобы случайно. Возможно, они не ощущают особой разницы между игрой и боем либо реальным «выяснением отношений». Но если тут не стоит сдерживающий инстинкт, а для переключения с первого на второе достаточно лишь общего повышения уровня возбуждения нервной системы, то таким собакам в обыденной жизни доверять, наверное, не следует. А уж поручать их заботам ребёнка или домашних животных – нельзя тем более. Так это ли хорошие собаки?

Встречный вопрос: но что же тогда такое «хорошая собака»? Чтобы на него ответить, давайте для начала вспомним, почему у многих народов, чьими верными спутниками и помощниками в обозримом прошлом были собаки (охотничьи, пастушьи, боевые, ездовые), отношение к собаке регулируется куда более жёсткими нравственными критериями, чем отношение к другим домашним животным.

Особые требования по обращению с собаками обусловлены особыми историческими, культурными и моральными традициями, подразумевающими отношение к собаке как к существу, эмоционально и интеллектуально наиболее близко стоящему к человеку и представляющему собой исключительный в своем роде дружественный человеку вид животных. Изначально и по сей день взаимопонимание собаки и человека строилось и строится на том, что у нас с ними, во-первых, схожи принципы организации стаи и поддержания внутри – и межстайных социальных отношений; во-вторых, собаки, как и люди, в норме обладают природным чувством справедливости, причём у них и у нас проявления справедливости очень близки как по выражению, так и по восприятию; в-третьих, выражение эмоций, настроения, желаний мимикой, позами и тонами звуковых сигналов у представителей одного вида в принципе легко читаемо представителями другого. (Кстати говоря, не оттого ли у китайцев собака считалась глупым, а свинья – умным животным, что собакам трудно понимать людей, тональный строй языка которых противоположен тому, что собака способна по своей природе верно истолковывать?).

Исходя из этого, мы можем сделать первый вывод: в традиционном представлении хорошая собака, прежде всего, обладает сильно выраженными, регламентированными на инстинктивном уровне качествами социального поведения. Например, контактностью, способностью к взаимопониманию и дружбе, альтруизмом. Этими качествами чётко регулируются проявления агрессии, радости, иных сильных эмоций, обусловливаются такие сложные формы поведения, как взаимовыручка, забота о молодняке, охрана общей территории и т.д. в той норме, что обеспечивает существование здорового микроклимата в стае, способствует наибольшей устойчивости иерархической стайной структуры и структуры положительных социальных связей, а значит, и самой стаи в более или менее трудных условиях среды. Именно из-за наличия столь мощных поведенческих регуляторов нерушимые правила жизни, в собачьем понимании относящиеся и к собакам, и к людям, позволяют нам доверяться ей. Другими словами, хорошая собака характеризуется прогнозируемостью поведения, нормы которого жёстко ограничены здоровыми инстинктами. Поэтому взрослая хорошая собака не может всерьёз укусить ребёнка, сама стремится согласовать свои действия с желаниями хозяина, следит за безопасностью членов семьи, но без нужды и без предупреждения ни на кого не бросится, старается поддерживать установленный порядок взаимоотношений со «своими» и «чужими»…

Разумеется, что для адекватной оценки разнообразных жизненных ситуаций, для быстрого понимания требований хозяев, для полноценного общения с окружающими хорошая собака должна быть умна. Найти рациональное определение качеству собачьего ума весьма сложно. Сюда мало включить лёгкую обучаемость, способность к обобщению, к верным умозаключениям на основании опыта, память. По-настоящему хорошая собака обладает некой не вполне объяснимой интуитивной способностью чувствовать событие, особенно – опасность, явно до того, как оно может быть воспринято известными органами чувств или даже до его наступления. Более того, хорошая собака способна и к правильным упреждающим действиям по своему предчувствию. И ещё она умеет как-то сразу и безошибочно определить, хороший перед ней человек или плохой. Несомненно, именно эти свойства имели в виду древние составители Авесты, когда утверждали, что умом собаки держится мир.

Хорошая собака не может быть трусливой. Трусость подавляет в ней лучшие качества точно так же, как и в человеке, превращая ум в хитрость, а сообразительность в изворотливость, стойкость же в упрямство. И всё это в итоге обращается против желаний и интересов хозяина. Краеугольный камень хорошего поведения – смелость. Смелая собака экспансивна: её энергия, её нормальная природная агрессия направлены на покорение внешнего, за пределами стаи, мира. У трусливой же собаки реализация агрессии направлена на знакомое, относительно безопасное, т.е. на членов своей стаи, на хозяев. Фрустрация, порождённая трусостью, выражается в разных формах: от постоянной замкнутости и низкой контактности (когда можно говорить о склонности к оцепенению при страхе) до регулярных покусов хозяина и членов его семьи (высокая раздражимость при злобно-трусливом поведении), включая между указанными крайними проявлениями и такие неприятные моменты, как деструктивное поведение (порча вещей) и преднамеренное нарушение порядка. В любом случае трусость затрудняет процессы обучения и воспитания собаки и, что немаловажно, сильно снижает удовольствие от общения с нею.

Хорошая собака обладает нормальной, т.е. поддающейся коррекции и контролю, агрессивностью. «Мы не знаем ни одного живого существа, которое способно к личной дружбе и при этом лишено агрессивности», – писал К. Лоренц, имея в виду внутривидовую агрессивность, кою собаки в несколько преломлённой форме переносят на людей. И ещё: «…внутривидовой агрессивности без её противника, любви, бывает сколько угодно, но любви без агрессии не бывает». Здесь в первую очередь следует рассмотреть проблему разведения «безопасных» собак, чем много лет озабочены британцы, а в последнее время также и собаководы континентальной Европы, преимущественно из стран, где «зелёные» дорвались до власти. Устоявшуюся в Великобритании традицию разведения собак для «массового потребителя» можно охарактеризовать как полифакторный негативный отбор по агрессивности. Но можно и как селекцию на превращение собаки из высокоразвитого существа в диванное животное с довольно примитивным поведением и отсутствием каких-либо душевных качеств. Ведь «проблемы безопасности» порождаются не только наличием у собаки мало-мальски сильного характера, но и живым темпераментом, и потребностью в познании мира (исследовательской активностью, которая, в частности, тем выше, чем выше интеллект), и сложным социальным поведением, лежащим в основе установления отношений по разделительному принципу «свои» – «чужие». А значит, для достижения нужного результата посредством разведения выгодно, наряду с прямым «гашением» агрессивности: «растянуть» время формирования взрослого поведения, по возможности сохранив пожизненный инфантилизм; довести флегматичность до самых крайних пределов; вообще понизить функциональную активность головного мозга. Идеальным выражением указанной тенденции является некий живой аналог тамагочи, обладающий легко удовлетворяемыми животными потребностями, и только. Делай с ней всё по режиму, тогда рано или поздно выработаются условные рефлексы. Скулит у миски, – дело ясное, надо сыпануть гранул из пакетика. Ноет у двери – тоже понятно, хочет гулять. А коли живность потребует участия в процессе размножения, её желания можно упредить кастрацией: в англосаксонском мире у абсолютного большинства собак их естественные права урезаны хирургическим способом. Причём кастрация широко рекомендуется тамошними зоопсихологами как простое и эффективное средство против агрессивности и избыточной активности. В общем, «безопасная» собака – довольно вяло и плоско живущее животное, почти безразличное к своему окружению. Её поверхностная привязанность к ухаживающим за нею людям является для последних удобоваримым суррогатом любви, вполне достаточным для того, чтобы получать удовольствие от общения с «кусочком живой природы». А то, что данной собачке сменить хозяев – раз плюнуть, мало кого задевает за живое. В действии золотое правило «массовой культуры»: «имитация, которую охотно принимают, лучше труднодостижимой подлинности». И здесь мы напрямую сталкиваемся с ужасающим симптомом западной городской цивилизации – непониманием Настоящего, неспособностью к его восприятию и, как следствие, его отторжением. Отторгается всё, что не вписывается в общую стандартизированную картину искусственного комфорта, обеспечивающего радости мещанского бытия. И этот канализированный путь пагубен не только для собак, но и для самого человека.

В системе мировоззренческих координат, основанной на псевдодемократических ценностях и правах человека, центральное место занимают не Бог и даже не человек, а сами по себе декларируемые ценности и права. Это так, даже если американцы не один, а сто раз на каждом долларе напечатают рекламный слоган своей религиозности. Указанные ценности, между тем, обладают некоторыми свойствами живых организмов: они, в частности, быстро размножаются посредством законодательных органов и захватывают пространство целых государств, вытесняя из употребления, а потом и из сознания людей традиционные представления о справедливости, чести, моральности, греховности, в том числе и заповеди, сформулированные в великих вероучениях. А подменять мораль и совесть любыми, даже самыми совершенными законами нельзя, потому-то культура и цивилизация вовсе не одно и то же. В культурном обществе невозможны эксцессы, подобные дикому истреблению ротвейлеров (как то случилось в Великобритании пятнадцать лет назад) либо недавней кампании по ликвидации пит-бультерьеров и ряда других подвернувшихся под руку пород, прокатившейся по многим странам Европы и сопровождавшейся убийствами собак, избиениями их владельцев и прочими выходками идиотов, успешно зомбированных средствами массовой информации.

Трудно отрицать, что в странах западной цивилизации широкая общественность исполнена гуманизма и любит животных. Готова прямо-таки задушить в своих объятиях. Потому добилась запрета купирования ушей и хвостов (пусть себе травмируются; но отчего-то кастрация к разряду запрещённой вивисекции не отнесена). Потому не позволяет использовать жёсткие методы дрессировки (кому очень надо, спортсмены, военные и полицейские, втайне всё равно, конечно, их применяют; а вот «массовый потребитель» таковой возможности практически лишён и от собак с приличными, сильными характерами вынужден избавляться). Но для собак куда лучше было бы, если бы общественность вместо лицемерной, липкой любви и раздутого, навязчивого гуманизма испытывала к ним элементарное уважение. А что никакого уважения нет и в помине, легко подтвердить примерами. В Англии, скажем, вполне нормально явление, когда специальная полицейская бригада в защитных костюмах «а ля космонавт» и с петлями в руках входит во двор, где, как следует из соседского доноса, содержится агрессивная собака, затем, невзирая на протесты хозяина, ловит эту собаку, суёт в клетку и увозит в участок на сутки-другие для обследования зоопсихологом. И если собака позволит себе хотя бы символически огрызнуться на ловцов или «исследователей», домой она, скорее всего, больше не вернётся. По летальным причинам. Или, вот, согласно закону, едва не ставшему всегерманским, чтобы за крупных собак целого ряда пород (кавказских овчарок, бульмастифов, ротвейлеров и других) не платить налога, в несколько крат превышающего обычный, и не выводить их за пределы двора только на коротком поводке и в наморднике, следует пройти тестирование, в ходе которого собака ни разу не должна проявить агрессии. Тест состоит примерно из двух десятков воздействий различного рода, включая имитацию нападения постороннего, издающего угрожающие крики и размахивающего над собакой большой палкой, а в другом варианте – чиркающего у неё под носом зажигалкой. То есть не принятый пока закон охраняет от вероятных покусов способного на подобные поступки буйного сумасшедшего только потому, что тот родился человеком, и обрекает на беспомощность и страдание оказавшуюся у него на пути психически нормальную собаку лишь по той причине, что она, в порядке самообороны, может нарушить его права. До дикости оголтелый, пещерный антропоцентризм!

В одной недавно вышедшей книге приведены слова кого-то из японцев, напрямую относящиеся к затронутой теме: «Мы понимаем, что отличаемся от животных, но не до такой степени, чтобы отделяться от них. В отличие от европейцев мы не так добры к животным, более того, иногда бываем даже жестокими, но не настолько надменны и более «вежливы» с ними».

Высокая культура не только не тождественна высокоразвитой цивилизации, но она и совершенно не обязательный её спутник. Вспомним того же Дерсу Узала, назвать которого цивилизованным человеком невозможно, а культурным, вне всяких сомнений, очень легко. Высокая культура подразумевает признание прав не только своих и уважение не только к себе. Что на уровне личности, что на уровне вида. И потому требует известного самоограничения. Такое отношение к окружающему миру вовсе не обязательно должно быть прописано законом на бумаге. Нравственный закон внутри человека – Божественной природы, он выше законов, придуманных людьми.

Хорошие собаки не вписываются в современное цивилизованное, псевдодемократическое общество уже потому, что позволяют себе самостоятельно принимать решения в тех случаях, когда за людей вопросы решают суды и адвокаты. Так нужны ли хорошие собаки этому обществу?

Если мы станем рассматривать данную проблему лишь исключительно с прикладной, потребительской точки зрения, то достаточно быстро придём к отрицательному ответу. С циничной пользовательской позиции нужны не столько хорошие, сколько успешные собаки. А это не всегда одно и то же. Так, например, некоторое время тому назад на телеэкране промелькнул лучший по поиску наркотиков лабрадор с английской таможни. И мимолётного взгляда хватит, чтобы определить в нём перевозбудимого психопата с явно маниакальным поведением. Ничего, кроме как искать наркотики, он не умеет, даже сносно ходить на поводке. Но ведь от него больше ничего никому вовсе не нужно! При крайне узкой специализации, может быть, нормальное поведение вообще не желательно. Вспомним собак спортивных, тех, например, что состязаются во флайболе. Налицо маниакальные психозы с мощнейшим самоподкреплением: каждая поимка мяча всё сильнее и сильнее стимулирует желание ловить следующие мячи, вплоть до полного изнеможения. А, скажем, «ипошники», большей частью, решительно повёрнутые на апортиках, многим ли лучше? Значительное количество из них за апортиком в чужих руках готово хоть на край света уйти. Почитаешь, что пишут о поведении «ипошных» овчарок апологеты сего «спорта», и, право слово, не знаешь, что делать: смеяться над «подвыподвертами» насквозь проспортивленных умов или плакать о судьбе бедных собак. Ведь последних («рабочего-прерабочего» разведения, дрессированных-предрессированных и даже успешно выступающих на соревнованиях!), оказывается, и в квартире без клетки держать нельзя, ибо громят всё и вся, и мимо играющих детей водить нужно только на поводке, а то мячики у них отберут, невзирая на команды, и остановить, ежели бросились за оленем, можно разве что с помощью электрошокового ошейника. И это овчарки, блин! А как их воспитывают и дрессируют – это вообще отдельная и очень печальная песня. В частности, ради того, чтобы направить всю без остатка энергию собаки в спорт, дрессировщик, научившийся уверенно произносить слово «мотивация», старательно лишает несчастное животное нормальной собачьей жизни, оставляя ему, помимо возможности необходимого отправления естественных потребностей, только примитивную игру с разного рода апортировочными предметами, подкрепляемую время от времени ещё и лакомством (что лежит в основе современной спортивной дрессировки), и собственно исполнение нормативных упражнений в стандартных условиях. Воспитание в традиционном понимании, как процесс социальной адаптации, связанный с прикладной дрессировкой, не приветствуется и почти отсутствует, поскольку навыки, обретаемые воспитуемой собакой, плохо совмещаются с требуемым в спорте бешеным темпераментом, с которым должны исполняться почти все, пусть и самые простые, приёмы. Потому ещё, чтобы собака не расхолаживалась, не рекомендуется подавать ей в быту какие-либо команды. Понятно, что клеточное содержание такой овчарки продиктовано не только её, с нашей точки зрения, невоспитанностью, но и является неотъемлемой частью формирования крайне узко специализированного поведения. И одним из средств превращения более или менее здоровой психики в параноидальную. Но аморально не только само по себе применение таких методов «трудоголизации». Ведь здесь, охватив одним взглядом всю картину, мы без напряжения можем разглядеть некий вариант классического рабства, когда живое, мыслящее существо содержится и используется исключительно в качестве механизма, и которому именно поэтому не позволяют ни развивать мыслительные способности, ни, соответственно, полноценно жить в кругу людей. Право, трудно назвать любителями собак тех, кто воспитанию друга предпочитает выращивание из щенка раба. Ну а мы, итого, приходим ко вполне однозначному выводу: современные утрированные требования к рабочим или спортивным качествам если не всегда, то в ряде случаев ориентированы на собак с явно выраженными аномалиями поведения.

«Реклама – двигатель торговли». Этот известный принцип, эксплуатирующий человеческую стадность и глупость, в полной мере относится к продаже собак частным лицам. Количество титулов, «цацек» и «кочерыжек», раздаваемых на выставках, пожалуй, уже превышает количество экспонируемых собак. Людям со стороны, не вращающимся в кинологических кругах, невдомёк, что «чемпионская» родословная, на которую они покупаются, приобретая щенка, во многих случаях не столько сертификат качества, сколько удостоверение инвалидности. В целом, выставочное разведение противонаправлено разведению хороших, прежде всего – пользовательных собак. Но в качестве аргумента такой довод мало эффективен. Те, кто хотят обзавестись собакой, особенно – в первый раз, обычно чересчур доверяются организованной системе сбыта с её мишурным блеском ринговых побед, трескотнёй титулов и безудержным враньём насчёт очередных прогрессивных этапов зоотехнической работы с овчарками, доберманами, колли, боксёрами и так далее. Да ещё в целом ряде стран содержание практически работающей охранной или защитной собаки в частном владении стало опасным прежде всего для её владельца: дешевле застраховать своё имущество от кражи, нежели удовлетворить запросы адвокатов вора, попавшего в собачьи зубы. Настоящая, хорошая собака оказывается и для работы не нужна, и для выставок редко когда годится. Опять же, с воспитанием бывают проблемы, потому как умна, настойчива и стремится к лидерству. И случайному человеку очень трудно понять, что главное преимущество её и не в работе даже, а в том, что с ней попросту на порядок интереснее и полезнее общаться.

В общем, издержки западного уклада жизни очень мешают существованию хороших собак. Впрочем, возможно, что здесь дело не только в социальных условиях и соответствующих им «рамках поведения» людей, но и в закрепившихся уже на органическом уровне особенностях восприятия нормы как таковой.

При сравнении культур западной (в экстремальном выражении – американской) цивилизации с азиатской обнаруживается анекдотичная, но весьма занятная параллель между национальными психотипами и типами поведения национальных пород собак. Что бы сами американцы по этому поводу ни думали, для всех остальных людей олицетворением американского собаководства был и остаётся пит-бультерьер. Как у туркменов – алабай.

Молодая североамериканская нация ведёт свой род от людей авантюрного склада, попадавших в Новый Свет кто в погоне за наживой, а кто и вовсе по приговору суда, а также от наиболее изворотливых и живучих рабов и ещё от тех, кто готов был плыть даже за океан ради вольной жизни. Ни одну из этих категорий «отцов нации» язык не повернётся назвать очень уж законопослушной. Но совместная жизнь сама по себе подразумевает необходимость создания некой законодательной базы. Она и была в конце концов создана, но не сформировалась на основе преемственности от законодательства какой-либо другой страны (потому что традиции сохраняются только при существовании схожей культуры отношений), а сложилась на основе разрозненного опыта, потому эклектична, а с логической точки зрения, мягко говоря, и небесспорна. В юмористических рубриках разных газет и журналов частенько цитируются выдержки из законов отдельных штатов, вызывающие если уж не смех, то оторопь. А по-другому и не могло получиться в обществе, где всё разрешено, что не запрещено, где общественная мораль сама по себе не является действенным регулятором поведения.

Наверное, только в стране, где среди людей преимущество всегда имели «успешники», ходившие по краю закона и плевавшие на прочие ограничения, и мог быть создан пит-буль. Как говорится, по образу и подобию… Он сам – типичнейший «успешник», жизнерадостный и темпераментный, смелый, предприимчивый и вместе с тем вполне сообразительный. Всегда и всюду чувствует себя в своей тарелке. Конфликтные ситуации, которые зачастую создаёт сам, разрешает силой. Однако с чувством меры у него плохо. Как и с чувством юмора. Можно сказать, мозги хорошо развиты, но жаль лишь, что только в одной плоскости. Такт, вежливость вообще отсутствуют. Способность к взаимопониманию довольно низкая. В азарте легко переходит от игры к ожесточённой драке. И если уж дело до неё дошло, то нападает без предупреждения, дерётся без правил, насмерть, не считаясь ни с собой, ни с противником. О последствиях не думает, а сдерживающих инстинктов не имеет. Тут уж ему всё равно, щенок перед ним или особь противоположного пола. К пит-булю равно трудно отнести слова «джентльмен» и «вменяемый». В бою он может визжать от боли, что резаный поросёнок, как будто сдаётся на милость победителя, но при этом сам продолжает атаковать. Оставлять даже миролюбиво настроенных пит-булей вместе, вне контроля, значит рисковать их жизнью. Они не способны сосуществовать без надзирающего ока, как, впрочем, и их создатели.

Народы, что исконно содержат среднеазиатских овчарок, отличаются приверженностью традициям, уважением к старшим, религиозной обрядностью, входящей в повседневный быт. Для них очень значим семейный и родовой авторитет. Жизнь буквально пронизана всевозможными ритуалами, скрупулёзное исполнение которых считается хорошим тоном. Честность, порядочность, благородство до сих пор в этих народах ценимы и уважаемы не показушно, а взаправду.

И сравним с пит-булем среднеазиатскую овчарку, алабая. Собака самостоятельная, способная к оптимальной организации стайной жизни, едва ли не умнейшая и надолго всё запоминающая, со здоровыми инстинктами и великолепным соблюдением всех полагающихся ритуалов. При том, что пошутить многие из них любят, однако же свои функции исполняют только на полном серьёзе. На одну обманку два раза не попадаются, правду от фальши отличают быстро. Умеют сами верно определить круг обязанностей и тщательно, с полезной инициативностью, их соблюдают. В различных ситуациях «азиаты» ведут себя по-разному, в зависимости от обстоятельств. Одно дело – на своей территории, другое – на чужой, так – днём, этак – в сумерках и ночью. До смерти с собаками не дерутся, сдавшихся отпускают.

Как можно предположить, учитывая азиатский менталитет, пит-буль в кишлаках и аулах придётся, скорее всего, не ко двору. А среднему американцу, самому западному из западных людей, хорошая для Средней Азии собака вряд ли покажется настолько уж хорошей. Не соответствует подсознательным, глубинным устремлениям! (Впрочем, сейчас национальным пристрастиям американцев отвечает, в среднем, совсем иная собака – примерно, как у англичан: круглая в сечении, с добрыми и глупыми глазами, редко сползающая с дивана и совершенно не агрессивная. Но ведь и сами американцы очень сильно изменились… Однако их сегодняшнему вкусу «среднеазиат», пожалуй, отвечает ещё меньше).

И тем не менее, несмотря на это и другие выше описанные несоответствия, именно в нормальности собак и заключается важнейший их фактор полезности для людей западной цивилизации. Причём полезности собак действительно хороших, в традиционном представлении, со здоровым, правильным поведением. А именно: хорошая собака может служить некой точкой привязки к системе этологически нормальных координат в построении общих отношений с окружающим миром, в определенной степени – противовесом ложным ценностям современного общества, пагубно влияющим на развитие полноценной личности.

В целом проблема обесчеловечивания человека в условиях уродливо построенной цивилизации прекрасно описана К. Лоренцом («Восемь смертных грехов цивилизованного человечества»). Коснёмся пары её граней, на которых особенно отчётливо проявляется потребность людей в общении с хорошими собаками, в помощи со стороны собак.

Урбанизированный человек в отрыве от живой природы, от естественного, с биологической точки зрения, миропорядка, от естественных опасностей, требовавших в ответ наличия силы духа, смекалки, изобретательности, проницательности на уровне интуиции, а также коллективизма, альтруизма, самоотверженности и много чего ещё, и потому исторически выработавших у нас те качества, что мы считаем истинно человеческими (хотя всё перечисленное, вне сомнений, присуще и хорошим собакам), он теперь, и давно уже, очевидно уходит от своего естества, разрушает его, культивирует в себе противоположные качества, подрывающие устойчивость на микро- и макропопуляционном уровне, устойчивость родовую, племенную, национальную, этническую, а в конечном итоге и вообще видовую.

Дезориентация человека начинается с детства и постоянно подкрепляется отравленными плодами нынешней культуры. Например, кинематографом, телевидением и даже театром. Древнегреческий, традиционные японский и китайский театры с воспитательной точки зрения лучше современных зрелищных представлений уже только одним использованием характерных масок. По тому, какая надета маска, определяется и отношение зрителя к герою. Теперь вспомним, что у людей (не у всех, правда) имеется замечательное качество определять с первого взгляда, по внешности, по выражению глаз, характер и склонности других людей, причём с довольно высокой степенью точности. Это качество врождённое, но развивается (или, наоборот, подавляется) в процессе воспитания, с опытом. В связи с этим можно упомянуть небезызвестное «Глаза – зеркало души» и народное «Бог шельму метит», и петровское «Рыжих и косых в государеву службу не брать», да и Ломброзо, как бы его некоторые ни ругали, свою теорию отнюдь не на пустом месте выстроил. А между тем, актёров, способных к перевоплощению, что в рыцаря без страха и упрёка, что в распоследнего подлеца, в любые времена водится не слишком много. Ну, там, Смоктуновский, Евстигнеев, Басилашвили… Мало кто, не из числа завзятых театралов и киноманов, навскидку сможет перечислить больше десятка лицедейских талантов равного им масштаба. А остальные актёры, в массе своей, перевоплощаться не умеют. Вот и получается, что смотришь на благородного экранного героя, и видишь, что не может, никак не может быть он таким хорошим, рожею не вышел. Или обратно, играет всякую сволочь, а по лицу ясно, что к низостям не склонен даже под угрозой оружия. Но тогда лишь ясно, когда есть жизненный опыт, есть привычка запоминать и сравнивать. А если нет?

Растущий ребёнок знакомится с новыми людьми и смотрит фильмы по телевизору. Допустим, что каждое знакомство даёт ему верную информацию о людях, а каждые два из трёх героев кино – неверную. Но с людьми он знакомится – так, чтобы их понять – от силы раз в неделю, а телевизор смотрит по три раза на дню. Научится ли такой ребёнок верно оценивать людей на интуитивном уровне, при мимолётной встрече? Вряд ли. А если два-три поколения вырастают в атмосфере ложной информации, тогда что? А тогда на инстинкте самосохранения выстраивается и распространяется модель фальшивого поведения, например: адресованная всем псевдоулыбка и готовый для всех же камень за пазухой. Основа тому – постоянный подспудный страх, а стало быть недоверчивость вплоть до подозрительности и готовности к превентивному удару, если только чьё-либо непонятное поведение окажется истолкованным как потенциально угрожающее. И следствие – неврозы, срывы, нарушения социализации и даже наркомания (средство уйти от стресса) и гомосексуализм (смещение сексуальной ориентации вследствие боязни лиц противоположного пола и неумения наладить с ними нормальный контакт). Всё это, вплоть до войны Америки с Ираком, можно истолковывать как симптомы тщательно упрятанной ксенофобии, развившейся на почве противоречий в информации, получаемой, с одной стороны, вербальным, а с другой – невербальным путём.

Огромная, но всё ещё слабо осознаваемая проблема западного мира – широко культивируемая под диктовку агрессивного общественного мнения ошибочная система воспитания детей на вседозволенности, «по доктору Споку». По тому самому Споку, что скончался в доме для престарелых, успев под занавес жизни отказаться от своего учения. Более того, Спок повинился перед миллионами вольно или невольно обманутых им людей. Только вот мало кто об этом извинении слышал. Между тем продолжают издаваться по всему миру книжки Спока, принося барыши его дурно воспитанным наследникам. И на отвергнутых самим автором концепциях вырастают новые поколения «не фрустрированных» детей. О том, какие страдания причиняет ложная доброта и этим детям, и тем, к

"Суконным рылом" (А.Н.Власенко)

Александр Власенко

"Аще с разумом прочтете, найдете
всякого утешного добра; аще же ни,
наследите всякого неутешного зла".
А.М.Романов "Урядник сокольничьего пути"

Ох, и вправду графоманы достали! Ей-ей, вразумлять надоело! Уж сколько зарекался щёлкать по нахально выпирающим частям их творений, да вот остановиться никак не получается. Потому что чувство долга обязывает: негоже допускать выползания их на люди, в какой бы ипостаси они ни пытались засветиться, - то как изобретатели, то как непрошеные советчики. Теперь вот в критики набивается очередная парочка, гг. Мычко и Кириллов (журнал "Мир среднеазиатской овчарки" № 3, февраль 2005).
Не понравилась им статья М.Пулина ("Волкодав- info " №1) о тестировании среднеазиатских овчарок. Что ж, статья спорная, возражений заслуживает. Но и обсуждения тоже, ибо вопросы поднимает не только лишь у её автора наболевшие. Обсуждения, - а не бездумного и невежественного смешения с грязью!
Критика в кинологической прессе не то, чтобы не нужна, - ещё как нужна! - но ведь и для критиков существуют определённые правила хорошего тона. Критик, во всяком случае, должен знать предмет, о котором пишет, ничуть не хуже подвергаемого злопыхательству автора. Разве не так? Но если критики дела не знают, а зоильствуют лишь из желания покрепче насолить, да и хамят при этом вовсю, то как же с их устремлениями надлежит поступать? С ними надлежит поступать в соответствии с рекомендацией А.С Пушкина: "Души прекрасные порывы!". И коли сами гг. М. и К. не сумели задавить в себе избыточную агрессивность, мы им поможем.
Вполне вероятно, что г-н К., который когда-то знакомился с творчеством Пушкина (это следует из имеющейся в статье г-на К. ссылки на мнение "нашего всего"), сочтёт нужным заметить, что у классика слово "души" вовсе не глагол в повелительном наклонении, а существительное в родительном падеже. Ну и пусть. В проигрыше всё равно остаётся г-н К., поскольку он, в свою очередь, неверно процитировал того же А.С., который слово "оспоривай" писал именно так, через корневую "о". Вроде, мелочь, - но и её достаточно для вывода: не всегда г-н К. достаточно внимательно относится к читаемым текстам. Иначе вряд ли бы он решился заносчиво (и неоднократно) попенять М.Пулину за, якобы, незнание русского языка, когда тот использовал выражение "дать хватку". Ведь столь неудачное, по мнению г-на К., словосочетание, никак не может быть отнесено к собственной терминологии М.Пулина, поскольку издавна используется в среде псовых охотников и, соответственно, в охотничьей литературе. Другое дело, если г-н К. об этом не знает, не читал или читал по обыкновению невнимательно. Либо вообще недоволен существующими в русском языке нормами. Тогда ему, коли осмелится, резонно будет переадресовать свои упрёки, например, к Е.Э.Дриянскому ("Записки мелкотравчатого") и П.М.Мачеварианову ("Записки псового охотника Симбирской губернии"). Но рисковать не советую, потому что если разгневанные борзятники и гончатники, а вкупе с ними все оскорблённые любители русской словесности в ответ по разу плюнут, г-н К. утонет.
Перейдём от не слишком существенных частностей к сути всех трёх статей. Включая пулинскую.
Вообще тестирование может быть очень разным, и для племенного, и для рабочего использования, о чём г-н К., очевидно, не знает. Есть тесты "профильные", когда собаки одной породы разделяются по пригодности к разным видам службы. Вот о таких тестах, похоже, г-н К. что-то слышал (вот его слова: "В любом случае тест - это проверка способностей тестируемого к той или иной деятельности. Тест проводится до начала этой самой деятельности <…>. Иными словами - сначала тест, потом обучение"). Но ещё, к его и г-жи М. сведению, можно проверять способности врождённые, как они проявляются сами по себе, а можно - вероятный "потолок" их развития, и тестировать уже обученных собак. Либо отбирать раннеспелых особей, у которых те или иные желательные аспекты поведения отчётливо видны уже в юном возрасте. Либо по скорости обучения. Либо по уровню развития рассудочной деятельности. В недалёком будущем, с ростом количества банков генетических материалов, наверняка будут тестироваться и собаки преклонного возраста - при отборе по долговечности, что уже стало проблемой для ряда пород. А для пород и популяций, спектр способностей которых неизвестен, требуются сложные, разветвлённые системы тестирования, позволяющие выявить и статистически проанализировать, а главное - не упустить из виду и случайным образом не потерять желательные или интересные в перспективе качества. Однобокость, ограниченность подхода к тестированию среднеазиатских овчарок - основная, на мой взгляд, ошибка в соображениях М.Пулина. Упёрся в одну лишь охрану, а это чревато. Конечно, большинству владельцев именно охранные качества от "азиатов" и нужны, здесь М.Пулин, к сожалению, прав. И в качестве теста лучше использовать хоть что-то, чем совсем ничего. А ни г-н К., ни г-жа М., в отличие от М.Пулина, ничего предложить не могут, и в НКП САО на эту тему почти ничего нет. Впрочем, это "почти" сколь-нибудь существенной роли не играет. По крайней мере, сравнительно с пулинской проверкой, использующийся РКФ-овский тест - голая вода, пустой дистиллят.
В настоящее время для допуска среднеазиатской овчарки в племенное разведение (в системе РКФ) она должна пройти уморительной сложности испытание поведения, сиречь тестирование, состоящее из трёх этапов: мануального осмотра экспертом; прохождения на поводке сквозь группу движущихся, без агрессии и страха, людей; проверки отношения к выстрелу, произведённому из стартового пистолета с расстояния 20-25 метров. И всё. Как видно из содержания теста, собака, изготовленная из плюша и ваты или в части поведения максимально приближенная к мягкой игрушке, пройдёт испытание вообще идеально. Над этим можно смеяться, а можно и плакать. Ещё можно быть довольным, как г-жа М. Всё зависит от отношения к судьбе породы.
Любой, кто понимает в дрессировке, уверенно скажет: нет собаки настолько трусливой, чтобы её нельзя было приучить спокойно держаться при прохождении такого рода проверки. И, тем более, откровенные вахлаки пофигического склада пройдут её без потерь. Пытаться селекционировать "азиатов" с помощью РКФ-овского теста - всё равно, что ловить плотву сетью с полуметровой ячеёй. Между тем, лишь чтобы удерживать поведенческие характеристики поголовья на необходимом уровне, требуется отсеивать порядка четверти из претендующих на использование в разведении. А для прогресса - не меньше половины. Но, скажите на милость, как и что можно отсеивать, если до сих пор не определены единые критерии поведения, и каждый заводчик ведёт (если только ведёт!) отбор по своему вкусу? Потому на выходе и получаются цифры, приведённые М.Пулиным (в чём я с ним полностью согласен): сейчас лишь около 10% "азиатов" обладают всем комплексом желательных качеств, физических, интеллектуальных и психических, с точки зрения пользователя, которому нужна собака с хорошими способностями к охране, смелая, уверенная в себе и адекватная в любой ситуации, приятная в общении, уживчивая, лёгкая в управлении, без проблем любым штукам обучающаяся, понятливая, притом здоровая, сильная, быстрая и выносливая. Это незаангажированным дрессировщикам, кстати, гораздо виднее, чем заводчикам типа г-жи М., потому как дрессировщики видят собак самого разного происхождения в деле, а не только на выставках.
Как видно, проблема тестирования и племенного отбора среднеазиатских овчарок гораздо сложнее, чем может показаться стороннему, тем более, неискушённому взгляду. Разве только для таких, как г-н К., всё здесь "совсем просто". "Простота хуже воровства", - недаром о них сказано. Точно такие же простые люди, не привыкшие задумываться перед принятием решений (в лучшем случае - после, когда утраты делаются невосполнимыми), подвели "к нулю" уже многие, прежде замечательные породы. Рука об руку с цинично равнодушными и самодовольными снобами, подобными г-же М., которые судить могут о чём угодно, но делать своими руками - не очень. И которые в упор не хотят видеть нарастающих проблем в разведении САО.
Я, было, осмелился предположить, что г-жа М. хотя бы в общих чертах понимает, для чего тесты нужны. Но с удивлением обнаружил, что она, как и г-н К., безнадёжно путает тестирование с испытаниями обученной собаки. Правда, по части путаницы М.Пулин недалеко от них ушёл: объединил в рамках одной проверки и то, что хороший "азиат", - не специально дрессированный, а элементарно воспитанный, - способен делать сам по себе, и то, что без предварительного обучения далеко не каждый сумеет выполнить (например, прыгнуть через двухметровый барьер).
Впрочем, по порядку.
В принципе, предложенный М.Пулиным вариант проверки поведения (тесты физических данных мы пока отложим) не самый корректный, поскольку не исключает предварительной подготовки некоторых собак, т.е. ставит их в не совсем равные условия. В то же время он наиболее прост и доступен в исполнении. Недоработан, - да, но в этом и сам автор с готовностью признаётся. Как себя при проверке должен вести приличный "азиат", - в целом, с некоторыми допусками, описано верно. Причём, что немаловажно, так станет действовать и взрослая или почти взрослая собака, получившая лишь ограниченное домашнее воспитание силами членов семьи, но не обученная защите или, как-либо специально, охране. Т.е. тест вполне "проходим" для собак, обладающих достаточной смелостью, инстинктивным стремлением охранять свою территорию и защищать хозяев, нормальной контактностью, уравновешенностью нервных процессов и хотя бы посредственной обучаемостью. Больших задач автор, помнится, себе и не ставил.
Идею теста понять несложно (хотя, вообще-то, на мой взгляд тоже, преподнесена она коряво). Последовательность этапов вполне логична. Собака, увидев на своей территории чужого человека, самостоятельно нападает на него. Борется с фигурантом, если тот сопротивляется, и прекращает нападение, когда противник сдаётся. Будучи в присутствии хозяина, безоговорочно уступает инициативу ему. Подчиняясь фиксирующей команде, терпит повторное появление фигуранта, атакуя последнего лишь когда тот несомненно проявляет агрессию. Находясь за пределами собственной территории, продолжает защищать хозяина и отражает нападение на него фигуранта. Взятая после этого на поводок и водимая довольно близко от фигуранта, подчиняется воле хозяина и не проявляет избыточной агрессии. Даже вскоре после столь сильного возбуждения, готова без сопротивления принять позу покорности перед хозяином и перенести неприятное с его стороны воздействие. Вслед за тем, находясь в свободном состоянии, быстро подходит на его призыв, т.е. демонстрирует сохранение благожелательного отношения к хозяину.
Чем же тут недовольны гг. М. и К.?
Г-ну К. по первому этапу тестирования непонятно, почему вдруг "азиат", обнаруживший на своей территории спокойно стоящего незнакомца, станет на него нападать, и что для собаки должно послужить сигналом к атаке. А г-жа М., напротив, требует, чтобы в той же ситуации та же собака не ограничивалась ударами зубов, а, мгновенно напав, яростно терзала нарушителя. Ну, гг. критики, вам никак не угодишь! Хоть бы промеж собой предварительно договаривались, что ли.
Эх, г-н К.! Неужто есть дрессировщики, которым неведомо, что многим нормальным собакам, и не только "азиатам", от природы свойственно охранять свою территорию, и сигналом для атаки им служит сам факт наличия там постороннего человека? Ах, г-жа М.! Если собака никогда в жизни не кусала человека, то при первом предъявлении она, вполне вероятно, и не сможет его сильно укусить. Но если "азиат" при указанных выше обстоятельствах плотно атакует и пытается хоть как-то действовать зубами, научить его крепко кусаться можно безо всяких проблем и в самые кратчайшие сроки. В качестве иллюстрации блестящего охранного поведения могу привести такой пример. Совсем недавно меня весьма умилила четырёхмесячная сучонка-"азиатка", происходящая от отлично работающих родителей, которая, встретив у калитки, на своей земле двух незнакомых людей, не давала им проходу, буквально впритирку злобно облаивала и клацала зубами, пытаясь, но не умея укусить. Поняв же, что люди всё равно идут к дому, она, так же лая и щерясь, стала ложиться поперёк их пути, прямо под ноги, воистину жертвуя собой.
Обнаружив незнакомого человека на своей территории, "азиат" должен напасть на него в силу выраженности врождённого охранного поведения; встретив сопротивление, он должен бороться, если смелый; при прекращении сопротивления противника, он не должен добивать сдавшегося, постольку, поскольку обладает природным благородством. Вот эти ценные, и у собак, и у человека, черты характера - и есть часть того, за что любители настоящих собак превозносят "азиатов".
Впрочем, что такое благородство, может понять лишь тот, кто им тоже обладает. Не всем дано, гг. критики. Если желаете, можете подыскать взамен данного слова какой-нибудь подходящий научный эквивалент.
В любой породе не так уж редко встречаются (а среди "азиатов" пока ещё чаще, чем в большинстве других пород) особи, которые склонны уважать своих хозяев и, даже при самом минимуме воспитания, исполнять их требования. Такое поведение является желательным, и потому М.Пулин включил в тесты для племенных собак моменты, характеризующие отношение к хозяину и, заодно, уравновешенность нервных процессов. Ничего запредельно сложного для хорошего "азиата" нет ни в выдержке в присутствии фигуранта, ни в покорности хозяину, когда тот прижимает голову собаки к земле. На достижение такой степени подчинённости лишь иногда необходимо более двух-трёх занятий по послушанию в рамках обычной программы (в молодом возрасте, конечно; и потом, разумеется, нормальный уровень отношений время от времени следует поддерживать). Но г-ну К. всё это кажется то "весьма приличной дрессировкой" серьёзного соревновательного уровня (вот же, хвастает своим стажем и достижениями, а дрессировки от воспитания не отличает!), то цирковым аттракционом, опасным для обычных владельцев собак. Г-н К. хоть и дрессировщик, но - спортсмен. Для него смысл дрессировки заключается в безупречном исполнении собакой стереотипных действий в стереотипных же условиях. Многие виды современных соревнований (в частности, ИПО и аджилити) требуют собак с определённой маниакальностью поведения, что дрессировщики (и г-н К. тоже) в них нарочито развивают. "Азиаты", за редким исключением, абсолютно нормальны, не маньяки, и, в среднем, для такой работы не годятся. Их можно быстро обучить чему угодно, но руководствуются они, практически во всех ситуациях, прежде всего рассудком, а не рефлексами. Потому в ходе дрессировки "азиатов" важно не обучение как таковое, а формирование поведенческого комплекса в целом, воспитание адекватной, здоровой, инициативной личности. Умны "азиаты" очень, порою кажется, что даже слишком, причём думать начинают рано, и, почти обязательно, направление мыслей идёт наперекор желаниям обучающего, потому что с младенчества эти собаки своевольны. Характер устанавливается поздно, лишнего и однообразного делать не любят, эмоций понапрасну не расплёскивают, не азартны, часто откровенно ленивы, сплошь и рядом не приемлют всякого рода условностей, - отсюда и специфика дрессировки. С "азиатом", если сжато формулировать, важно вовремя, в юном возрасте (начиная месяцев с трёх), верно построить отношения, заставить соблюдать важные в повседневном обиходе правила и ввести их в привычку, тогда же добиться надёжности в управлении (то, другое и третье как раз и означает - воспитывать), научить как можно большему количеству приёмов послушания, а по возможности и поиска, привив попутно вкус к работе и, затем, - главное! - развивать и развивать его мозги и самостоятельность. И дрессировать "азиата" нужно сразу качественно, твёрдо, без ошибок и послаблений, потому что оттачивать у него уже сформировавшийся навык очень сложно, а все допущенные просчёты и недосмотры, легко шлифующиеся у собак классических служебных пород, "азиат" непременно запомнит навсегда и после предъявит к оплате в самое неподходящее время. Не правда ли, заметны отличия от спортивного подхода? Вот и не лез бы г-н К. с менторским тоном туда, где при всех заслуженных регалиях ему более чем на роль желторотика претендовать пока совершенно не приходится! И г-жа М. с её весьма странными представлениями о дрессировке собак, выказывающая словами своими лишь глубокое невежество в данной области кинологии, лучше бы тоже воздержалась от каких бы то ни было претензий к М.Пулину, который, в отличие от обоих критиков, по крайней мере, знает, о чём ведёт речь. То, что гг. М. и К. особенностей поведения "азиатов" абсолютно не понимают, а дрессировку собак для реального (рабочего) применения, в лучшем случае, видели лишь издалека, доказывается практически всем, написанным ими о каждом этапе тестирования.
Например, г-жа М. зря отождествляет удары зубами с прищипываниями и тряпичничаньем, как свойство неуверенной собаки. Несомненно, под "азиатами" в дрескостюме ей работать не приходилось. Те ведь очень быстро замечают разницу между защитным снаряжением и живым мясом, между реальной угрозой и тренировкой. Вообще, в дрессировке, как и в оценке работы "азиатов", есть масса сложностей, обусловленная проявлением ими недюжинного ума, догадливости, способности тонко чувствовать ситуацию и выдавать "на-гора" самые неожиданные варианты её разрешения. Часто "азиат" (смелый и уже работавший на костюм или "скрытку"), поняв очередную несерьёзность, условность нападения, гасит свою ярость и начинает "формальничать", но не играючи кусать, а именно сильно бить зубами (бывает, одним ударом сквозь дреску отсушивая руку). Но другой "азиат" может делать то же самое, выжидая момент, чтобы поймать фигуранта за лицо либо за иную незащищённую часть тела (Пулину-то, кстати, при мне вот так именно разок и досталось). А нередко "азиаты", вполне уверенные в себе, однако не находящие причин драться или, хотя бы, озлиться, используют удар зубами в качестве предупреждения нападающему, понуждая того к отступлению. Обо всём этом хорошо знают (и отличают одно от другого) дрессировщики-практики, но отнюдь не каждому кабинетному теоретику или дилетанту, не говоря уже о графоманах, стоит рассуждать на данную тему. К сведению г-на К., фигурант для "азиата", если пёс хоть раз на занятиях по защите получил болезненный удар от противника, никогда не является "партнёром для детских игр". И вообще они не склонны "играть в войнушку". "Зарница" не для этих собак: если уж они кусают, то всегда кусают всерьёз.
И ещё кое-что для г-на К. В статье М.Пулина написано буквально следующее: "Хозяин, подойдя к двери, либо фиксирует собаку командой рядом с собой, либо отправляет её на место, после чего открывает дверь". Прочитав сие, г-н К. разразился следующей тирадой.
"Команда "Рядом" отнюдь не является фиксирующей. Это сигнал к началу движения рядом с дрессировщиком, к прекращению движения и остановке с последующей усадкой, к изменению темпа и направления движения. Только полуграмотные недоучки путают команды "Ко мне", "Рядом" и "Сидеть", употребляют одну вместо другой, создавая тем самым из каши в собственной голове кашу в голове собаки".
Ну, что на это можно ответить? Если выдерживать тон, которого не стесняется г-н критик, то, примерно, вот что. "Только полуграмотные недоучки, не научившиеся чтению в школе, способны не заметить отсутствия кавычек и по глупости (не хочу подозревать подлого умысла) изменить смысл прочитанного". Судите сами: рядом с собой собаку можно зафиксировать во всех мыслимых позициях, каковые она способна принять, и для того использовать великое множество команд, а не только "Рядом". Кстати, для справки г-ну К.: команда "Рядом" может иметь для собаки вообще любое значение, ведь она всего лишь условный раздражитель. Другими словами, что по этой команде собаку научишь делать, то она делать и будет. А в классическом варианте команда "Рядом" таки является фиксирующей, поскольку подразумевает всего-навсего занятие собакой определённого положения у левой (в некоторых случаях - и у правой) ноги дрессировщика. И когда мы учим "азиата" кусать именно того фигуранта, на которого указывает дрессировщик (во время передвижения дрессировщика с собакой разными темпами среди группы фигурантов), фиксирующей является как раз команда "Рядом". Можно догадываться, что г-н К., человек не слишком сведущий в подготовке собак к реальной работе и, к тому же, зацикленный на нормативах досаафовского разлива, не знает, что в дисциплине "послушание" некоторых других нормативов команда "Рядом" или аналогичная ей подаётся в двух только случаях: когда собака должна занять место у ноги дрессировщика и при начале движения. И люди, и даже тупые собаки не особенно путают команды "Рядом" и "Ко мне", если при подзыве учить собаку посадке перед дрессировщиком. Так что г-ну К. следует обратить внимание на весьма сомнительную свежесть каши в его собственном котелке, прежде чем искать означенный продукт в чужих головах. Похоже, правильно он сам о себе в своей статье сказал: "Отстаю от жизни, старею, видимо, глупею".
Не рассчитывая повернуть вспять процессы старческой деградации мыслительных способностей г-на К., замеченные им самим, попробую объяснить оказавшиеся недоступными ему нюансы тестовой проверки хотя бы г-же М. Какой-никакой, а она заводчик, - вдруг, пригодится.
"Азиаты", в большинстве своём, - выраженные "территориальщики", чётко знающие границы, в которых чужим делать нечего. Как правило, за пределами этих границ "азиатам" для проявления активной агрессии к чужому человеку нужны куда более веские причины, чем внутри них. Если собака находится на поводке, то она, как известно, нападает более решительно, потому что, во-первых, если она труслива, то чувствует себя увереннее, буквально ощущая контакт с хозяином, а во-вторых, поводок, привязь для многих собак служат неким суррогатом собственной территории. Следовательно, требование от "азиата" защиты хозяина в этих условиях без поводка или с брошенным поводком имеет под собой определённые основания.
Нелепо замечание г-на К. насчёт брошенного поводка. У М.Пулина так и написано: "с брошенным". А г-н К. почему-то считает, что "со сброшенным", и сам удивляется, "откуда сброшенным?!". Нам тоже удивительно, откуда. Оказывается, от верблюда! Г-н критик лично изволили придумать. Низкосортный приём - приписывать другому ошибки, каких нет и не было, а потом за собственное враньё ещё и ругать. Либо г-н К. действительно читать не умеет, либо текст воспринимал с чужих слов, либо вельми горазд на гнусности, - тут уж, уважаемые читатели, стройте предположения сами.
Касательно этапа №4 (движение на поводке близ фигуранта непосредственно после пресечения атаки последнего). Понять его суть обоим критикам оказалось не под силу. Г-жа М. увидела в нём аналогию второго этапа тестирования по-эркаэфовски (см. выше), с разницей в количестве статистов. Ей невдомёк, что когда собаку водят мимо людей в нейтральной ситуации, это никак не одно и то же с управляемостью и реакциями собаки сразу после борьбы с человеком. Глупость, она глупость и есть. Что же до г-на К., то его недоумение вызвано использованием на данном этапе поводка. Что тоже отнюдь не свидетельствует об изрядности мышления либо, хотя бы, о близком знакомстве с поведением пусть не "азиатов", а просто нормальных, смелых и уравновешенных собак. Он пишет:
"Непонятное отступление от общей идеологии теста. Если этап №2 проводится без поводка (на "своей", по мнению г-на Пулина, территории), то уж на "чужой"-то (опять-таки, по мнению г-на Пулина), где агрессивность собаки по всем канонам снижена, сам Бог велел без поводка обойтись, ан нет!".
Н-да, встречаются люди, у которых зараз в голове больше одной мысли не умещается. Только её, единственную, они думают, а потому и слышат только себя, премногоуважаемого. А у кого укладывается хотя бы две, тот, наверное, и сам поймёт, в чём тут дело. Во-первых, между первым и вторым этапами проходит не менее 10-15 минут, и за этот промежуток времени достаточно уравновешенная собака вполне успеет успокоиться. Во-вторых, хозяин фиксирует её на месте тем способом (укладкой, посадкой, - выбор не ограничен условиями), который, по его опыту, наиболее эффективно сдерживает собаку от проявления избыточной агрессии. А на четвёртом этапе собака возбуждена только что закончившейся схваткой и, к тому же, её водят мимо движущегося фигуранта. В движении собаке сдерживаться труднее, нежели в статике, чего здесь непонятного? Наличие поводка позволяет задать нужный темп движения, иначе слабо дрессированный "азиат" попытается сближаться с фигурантом, замедлять ход и останавливаться напротив него.
Итого, ясно, что если задаться целью отбора племенных САО по способностям к охране, оценивая их психику, то система тестирования, предложенная М.Пулиным, этой цели, в принципе, отвечает. О поправках, разумеется, можно и нужно спорить.
Теперь о проверке физических характеристик племенных собак. Г-н К. и тут показал себя полным профаном, об "азиатах" ровным счётом ничего не знающим. То, что нормально сложенному, здоровому "азиату" без разбега, с места сигануть через двухметровый "глухой забор" труда не представляет, для г-на К. будет, наверное, откровением. И что тысячи собак очень разных пород безо всяких проблем пробегают на испытаниях выносливости не по десять, а по двадцать километров, ему за все тридцать лет вращения в собаководстве явно тоже никогда слышать не приходилось. Он не соображает, что немецкая овчарка, не способная прыгнуть на два метра вверх, либо великие производители породы доберман, умирающие при небольшой беговой нагрузке от перевозбуждения, - это ненормально. И он не догадывается даже, что более или менее грамотный эксперт (не чета г-ну К., г-же М. или, тем более, г-же Швец), под руководством которого проводятся испытания выносливости, по определённым внешним признакам усталости отстраняет, обязан отстранять от дальнейшей проверки собак, которые их проявили, как раз во избежание гибели либо заболевания. А чего, собственно, ждать от человека, для которого высшим авторитетом до сих пор являются нормативы общего курса дрессировки, а что сверх них, то, видать, от лукавого?
Уже ура, что г-же М. известно хотя бы о прыжковых способностях "азиатов". Правда, как всегда, ей невмоготу отделить потребности селекционные от нужд житейских. И она выступает против проверки вертикального прыжка, дабы собаки, обученные преодолевать "глухой забор", не стали уходить через ограду на волю. А прыжок, между тем, действительно нужен, поскольку лучше любых иных исследований предохранит породу от распространения в ней дефектов задних конечностей. Что же, здесь кроется какая-то неразрешимая дилемма? Да ничуть не бывало! Заборы не так уж трудно оборудовать отбойниками, через которые даже "азиат" наружу вылезти не сможет. Тем более что всякий владелец серьёзной собаки, которую он содержит на участке, просто обязан, с точки зрения морали, построить надёжную ограду. Впрочем, доводы морали вряд ли имеют вес в глазах г-жи М. Тогда построим аналогию. Допустим, если владельцу ротвейлера или немецкой овчарки требуется, чтобы его собака была исключительно доброй и ласковой, и потому он наотрез отказывается учить её защите, но после хочет получить от неё потомство, то как на него посмотрят в нормальном клубе (обществе, объединении), где сохраняются требования к рабочим качествам производителей? Что, г-жа М., задумались? Так ведь прежде надо было думать, а уж потом писать!
Бег за велосипедом г-жа М. назвала "кёрунгом немецких овчарок". Слово такое, для неё новое, незнакомое, где-то услышала и тут с умным видом решила ввернуть. А значения его не знает. Ну и малость лопухнулась! Кёрунг - это высшая стадия селекции. Отбор племенных производителей, по-другому. Суть его пересказывать долго. А та проверка, где бег за велосипедом, называется по-немецки "аусдауэрпрюфунг", т.е. "испытание выносливости". Без неё, как и без дрессировки, без снимка на дисплазию и т.д., собаки к кёрунгу не допускаются. Путать одно с другим человеку, который гордо именует себя экспертом РКФ-FCI, ну, несолидно как-то, смешно даже. Это дилетанту позволительно, но не специалисту. Сказал бы я, может, что г-жа М. позорит обе организации сразу, но ведь их репутация - так ли, сяк ли, - всё равно не ахти. Там и не таковские в авторитете.
По существу дела, если вкратце, вроде бы всё. Понятно, что претензии гг. критиков к М.Пулину по качеству теста следует признать необоснованными. А что до крайне оскорбительного тона, неприкрытых грубостей и нападок личностного характера, то мне комментировать это противно. И даже не знаю, стоит ли М.Пулину на гг. М. и К. обижаться. Даром, что ли, г-н К. то и дело навязчиво поминает психиатра с бригадой санитаров? По Фрейду, наверное, с больной головы на здоровую. В этой связи подзаголовок статьи г-жи М. ("Не могу молчать"), сказать которой, как выяснилось, толком нечего, а удержать в себе извергнутое она не сумела, можно рассматривать как явный симптом словесной диареи. Речевое возбуждение вкупе с манией величия, - не пора ли гг. критикам задуматься? И с логикой, опять же, что-то интересное творится. М.Пулин пишет, что селекция по поведению САО не ведётся, на что г-жа М. отвечает: полно врать, батенька, дрессировкой на пяти площадках давно занимаются. Она вообще отдаёт ли себе отчёт в том, что пишет?
Прочитав пулинскую статью, люди, которым будущее "азиатов" небезразлично, только бы порадовались, что у них есть ещё один единочаятель. А эти… С совестью у гг. М. и К. напряжно, знаний маловато, зато хамства - выше крыши. Г-н К. завершил свой опус словами: "С любовью ко всем малообразованным графоманам". Что ж, гг. критики, на вашем примере отчётливо видно подтверждение давно известному факту: графоманству и глупости высшее образование отнюдь не помеха. Знаете ли, иногда даже высокое имя "биолог" произносится как "биолух". Частный случай явления, называемого "образованщина". В кинологии оно весьма распространено. Например, г-н К. ничего не смыслит в "азиатах" и дрессировке собак для практического использования, а г-жа М. - в воспитании и дрессировке вообще. В тестировании же поведения - оба нули, близкие к абсолютному. А носы-то позадирали! Задаваки!
"Суконным рылом" (А.Н.Власенко)

Александр Власенко

"Аще с разумом прочтете, найдете
всякого утешного добра; аще же ни,
наследите всякого неутешного зла".
А.М.Романов "Урядник сокольничьего пути"

Ох, и вправду графоманы достали! Ей-ей, вразумлять надоело! Уж сколько зарекался щёлкать по нахально выпирающим частям их творений, да вот остановиться никак не получается. Потому что чувство долга обязывает: негоже допускать выползания их на люди, в какой бы ипостаси они ни пытались засветиться, - то как изобретатели, то как непрошеные советчики. Теперь вот в критики набивается очередная парочка, гг. Мычко и Кириллов (журнал "Мир среднеазиатской овчарки" № 3, февраль 2005).
Не понравилась им статья М.Пулина ("Волкодав- info " №1) о тестировании среднеазиатских овчарок. Что ж, статья спорная, возражений заслуживает. Но и обсуждения тоже, ибо вопросы поднимает не только лишь у её автора наболевшие. Обсуждения, - а не бездумного и невежественного смешения с грязью!
Критика в кинологической прессе не то, чтобы не нужна, - ещё как нужна! - но ведь и для критиков существуют определённые правила хорошего тона. Критик, во всяком случае, должен знать предмет, о котором пишет, ничуть не хуже подвергаемого злопыхательству автора. Разве не так? Но если критики дела не знают, а зоильствуют лишь из желания покрепче насолить, да и хамят при этом вовсю, то как же с их устремлениями надлежит поступать? С ними надлежит поступать в соответствии с рекомендацией А.С Пушкина: "Души прекрасные порывы!". И коли сами гг. М. и К. не сумели задавить в себе избыточную агрессивность, мы им поможем.
Вполне вероятно, что г-н К., который когда-то знакомился с творчеством Пушкина (это следует из имеющейся в статье г-на К. ссылки на мнение "нашего всего"), сочтёт нужным заметить, что у классика слово "души" вовсе не глагол в повелительном наклонении, а существительное в родительном падеже. Ну и пусть. В проигрыше всё равно остаётся г-н К., поскольку он, в свою очередь, неверно процитировал того же А.С., который слово "оспоривай" писал именно так, через корневую "о". Вроде, мелочь, - но и её достаточно для вывода: не всегда г-н К. достаточно внимательно относится к читаемым текстам. Иначе вряд ли бы он решился заносчиво (и неоднократно) попенять М.Пулину за, якобы, незнание русского языка, когда тот использовал выражение "дать хватку". Ведь столь неудачное, по мнению г-на К., словосочетание, никак не может быть отнесено к собственной терминологии М.Пулина, поскольку издавна используется в среде псовых охотников и, соответственно, в охотничьей литературе. Другое дело, если г-н К. об этом не знает, не читал или читал по обыкновению невнимательно. Либо вообще недоволен существующими в русском языке нормами. Тогда ему, коли осмелится, резонно будет переадресовать свои упрёки, например, к Е.Э.Дриянскому ("Записки мелкотравчатого") и П.М.Мачеварианову ("Записки псового охотника Симбирской губернии"). Но рисковать не советую, потому что если разгневанные борзятники и гончатники, а вкупе с ними все оскорблённые любители русской словесности в ответ по разу плюнут, г-н К. утонет.
Перейдём от не слишком существенных частностей к сути всех трёх статей. Включая пулинскую.
Вообще тестирование может быть очень разным, и для племенного, и для рабочего использования, о чём г-н К., очевидно, не знает. Есть тесты "профильные", когда собаки одной породы разделяются по пригодности к разным видам службы. Вот о таких тестах, похоже, г-н К. что-то слышал (вот его слова: "В любом случае тест - это проверка способностей тестируемого к той или иной деятельности. Тест проводится до начала этой самой деятельности <…>. Иными словами - сначала тест, потом обучение"). Но ещё, к его и г-жи М. сведению, можно проверять способности врождённые, как они проявляются сами по себе, а можно - вероятный "потолок" их развития, и тестировать уже обученных собак. Либо отбирать раннеспелых особей, у которых те или иные желательные аспекты поведения отчётливо видны уже в юном возрасте. Либо по скорости обучения. Либо по уровню развития рассудочной деятельности. В недалёком будущем, с ростом количества банков генетических материалов, наверняка будут тестироваться и собаки преклонного возраста - при отборе по долговечности, что уже стало проблемой для ряда пород. А для пород и популяций, спектр способностей которых неизвестен, требуются сложные, разветвлённые системы тестирования, позволяющие выявить и статистически проанализировать, а главное - не упустить из виду и случайным образом не потерять желательные или интересные в перспективе качества. Однобокость, ограниченность подхода к тестированию среднеазиатских овчарок - основная, на мой взгляд, ошибка в соображениях М.Пулина. Упёрся в одну лишь охрану, а это чревато. Конечно, большинству владельцев именно охранные качества от "азиатов" и нужны, здесь М.Пулин, к сожалению, прав. И в качестве теста лучше использовать хоть что-то, чем совсем ничего. А ни г-н К., ни г-жа М., в отличие от М.Пулина, ничего предложить не могут, и в НКП САО на эту тему почти ничего нет. Впрочем, это "почти" сколь-нибудь существенной роли не играет. По крайней мере, сравнительно с пулинской проверкой, использующийся РКФ-овский тест - голая вода, пустой дистиллят.
В настоящее время для допуска среднеазиатской овчарки в племенное разведение (в системе РКФ) она должна пройти уморительной сложности испытание поведения, сиречь тестирование, состоящее из трёх этапов: мануального осмотра экспертом; прохождения на поводке сквозь группу движущи

Н-да, встречаются люди, у которых зараз в голове больше одной мысли не умещается. Только её, единственную, они думают, а потому и слышат только себя, премногоуважаемого. А у кого укладывается хотя бы две, тот, наверное, и сам поймёт, в чём тут дело. Во-первых, между первым и вторым этапами проходит не менее 10-15 минут, и за этот промежуток времени достаточно уравновешенная собака вполне успеет успокоиться. Во-вторых, хозяин фиксирует её на месте тем способом (укладкой, посадкой, - выбор не ограничен условиями), который, по его опыту, наиболее эффективно сдерживает собаку от проявления избыточной агрессии. А на четвёртом этапе собака возбуждена только что закончившейся схваткой и, к тому же, её водят мимо движущегося фигуранта. В движении собаке сдерживаться труднее, нежели в статике, чего здесь непонятного? Наличие поводка позволяет задать нужный темп движения, иначе слабо дрессированный "азиат" попытается сближаться с фигурантом, замедлять ход и останавливаться напротив него.
Итого, ясно, что если задаться целью отбора племенных САО по способностям к охране, оценивая их психику, то система тестирования, предложенная М.Пулиным, этой цели, в принципе, отвечает. О поправках, разумеется, можно и нужно спорить.
Теперь о проверке физических характеристик племенных собак. Г-н К. и тут показал себя полным профаном, об "азиатах" ровным счётом ничего не знающим. То, что нормально сложенному, здоровому "азиату" без разбега, с места сигануть через двухметровый "глухой забор" труда не представляет, для г-на К. будет, наверное, откровением. И что тысячи собак очень разных пород безо всяких проблем пробегают на испытаниях выносливости не по десять, а по двадцать километров, ему за все тридцать лет вращения в собаководстве явно тоже никогда слышать не приходилось. Он не соображает, что немецкая овчарка, не способная прыгнуть на два метра вверх, либо великие производители породы доберман, умирающие при небольшой беговой нагрузке от перевозбуждения, - это ненормально. И он не догадывается даже, что более или менее грамотный эксперт (не чета г-ну К., г-же М. или, тем более, г-же Швец), под руководством которого проводятся испытания выносливости, по определённым внешним признакам усталости отстраняет, обязан отстранять от дальнейшей проверки собак, которые их проявили, как раз во избежание гибели либо заболевания. А чего, собственно, ждать от человека, для которого высшим авторитетом до сих пор являются нормативы общего курса дрессировки, а что сверх них, то, видать, от лукавого?
Уже ура, что г-же М. известно хотя бы о прыжковых способностях "азиатов". Правда, как всегда, ей невмоготу отделить потребности селекционные от нужд житейских. И она выступает против проверки вертикального прыжка, дабы собаки, обученные преодолевать "глухой забор", не стали уходить через ограду на волю. А прыжок, между тем, действительно нужен, поскольку лучше любых иных исследований предохранит породу от распространения в ней дефектов задних конечностей. Что же, здесь кроется какая-то неразрешимая дилемма? Да ничуть не бывало! Заборы не так уж трудно оборудовать отбойниками, через которые даже "азиат" наружу вылезти не сможет. Тем более что всякий владелец серьёзной собаки, которую он содержит на участке, просто обязан, с точки зрения морали, построить надёжную ограду. Впрочем, доводы морали вряд ли имеют вес в глазах г-жи М. Тогда построим аналогию. Допустим, если владельцу ротвейлера или немецкой овчарки требуется, чтобы его собака была исключительно доброй и ласковой, и потому он наотрез отказывается учить её защите, но после хочет получить от неё потомство, то как на него посмотрят в нормальном клубе (обществе, объединении), где сохраняются требования к рабочим качествам производителей? Что, г-жа М., задумались? Так ведь прежде надо было думать, а уж потом писать!
Бег за велосипедом г-жа М. назвала "кёрунгом немецких овчарок". Слово такое, для неё новое, незнакомое, где-то услышала и тут с умным видом решила ввернуть. А значения его не знает. Ну и малость лопухнулась! Кёрунг - это высшая стадия селекции. Отбор племенных производителей, по-другому. Суть его пересказывать долго. А та проверка, где бег за велосипедом, называется по-немецки "аусдауэрпрюфунг", т.е. "испытание выносливости". Без неё, как и без дрессировки, без снимка на дисплазию и т.д., собаки к кёрунгу не допускаются. Путать одно с другим человеку, который гордо именует себя экспертом РКФ-FCI, ну, несолидно как-то, смешно даже. Это дилетанту позволительно, но не специалисту. Сказал бы я, может, что г-жа М. позорит обе организации сразу, но ведь их репутация - так ли, сяк ли, - всё равно не ахти. Там и не таковские в авторитете.
По существу дела, если вкратце, вроде бы всё. Понятно, что претензии гг. критиков к М.Пулину по качеству теста следует признать необоснованными. А что до крайне оскорбительного тона, неприкрытых грубостей и нападок личностного характера, то мне комментировать это противно. И даже не знаю, стоит ли М.Пулину на гг. М. и К. обижаться. Даром, что ли, г-н К. то и дело навязчиво поминает психиатра с бригадой санитаров? По Фрейду, наверное, с больной головы на здоровую. В этой связи подзаголовок статьи г-жи М. ("Не могу молчать"), сказать которой, как выяснилось, толком нечего, а удержать в себе извергнутое она не сумела, можно рассматривать как явный симптом словесной диареи. Речевое возбуждение вкупе с манией величия, - не пора ли гг. критикам задуматься? И с логикой, опять же, что-то интересное творится. М.Пулин пишет, что селекция по поведению САО не ведётся, на что г-жа М. отвечает: полно врать, батенька, дрессировкой на пяти площадках давно занимаются. Она вообще отдаёт ли себе отчёт в том, что пишет?
Прочитав пулинскую статью, люди, которым будущее "азиатов" небезразлично, только бы порадовались, что у них есть ещё один единочаятель. А эти… С совестью у гг. М. и К. напряжно, знаний маловато, зато хамства - выше крыши. Г-н К. завершил свой опус словами: "С любовью ко всем малообразованным графоманам". Что ж, гг. критики, на вашем примере отчётливо видно подтверждение давно известному факту: графоманству и глупости высшее образование отнюдь не помеха. Знаете ли, иногда даже высокое имя "биолог" произносится как "биолух". Частный случай явления, называемого "образованщина". В кинологии оно весьма распространено. Например, г-н К. ничего не смыслит в "азиатах" и дрессировке собак для практического использования, а г-жа М. - в воспитании и дрессировке вообще. В тестировании же поведения - оба нули, близкие к абсолютному. А носы-то позадирали! Задаваки!
"Суконным рылом" (А.Н.Власенко)

Александр Власенко

"Аще с разумом прочтете, найдете
всякого утешного добра; аще же ни,
наследите всякого неутешного зла".
А.М.Романов "Урядник сокольничьего пути"

Ох, и вправду графоманы достали! Ей-ей, вразумлять надоело! Уж сколько зарекался щёлкать по нахально выпирающим частям их творений, да вот остановиться никак не получается. Потому что чувство долга обязывает: негоже допускать выползания их на люди, в какой бы ипостаси они ни пытались засветиться, - то как изобретатели, то как непрошеные советчики. Теперь вот в критики набивается очередная парочка, гг. Мычко и Кириллов (журнал "Мир среднеазиатской овчарки" № 3, февраль 2005).
Не понравилась им статья М.Пулина ("Волкодав- info " №1) о тестировании среднеазиатских овчарок. Что ж, статья спорная, возражений заслуживает. Но и обсуждения тоже, ибо вопросы поднимает не только лишь у её автора наболевшие. Обсуждения, - а не бездумного и невежественного смешения с грязью!
Критика в кинологической прессе не то, чтобы не нужна, - ещё как нужна! - но ведь и для критиков существуют определённые правила хорошего тона. Критик, во всяком случае, должен знать предмет, о котором пишет, ничуть не хуже подвергаемого злопыхательству автора. Разве не так? Но если критики дела не знают, а зоильствуют лишь из желания покрепче насолить, да и хамят при этом вовсю, то как же с их устремлениями надлежит поступать? С ними надлежит поступать в соответствии с рекомендацией А.С Пушкина: "Души прекрасные порывы!". И коли сами гг. М. и К. не сумели задавить в себе избыточную агрессивность, мы им поможем.
Вполне вероятно, что г-н К., который когда-то знакомился с творчеством Пушкина (это следует из имеющейся в статье г-на К. ссылки на мнение "нашего всего"), сочтёт нужным заметить, что у классика слово "души" вовсе не глагол в повелительном наклонении, а существительное в родительном падеже. Ну и пусть. В проигрыше всё равно остаётся г-н К., поскольку он, в свою очередь, неверно процитировал того же А.С., который слово "оспоривай" писал именно так, через корневую "о". Вроде, мелочь, - но и её достаточно для вывода: не всегда г-н К. достаточно внимательно относится к читаемым текстам. Иначе вряд ли бы он решился заносчиво (и неоднократно) попенять М.Пулину за, якобы, незнание русского языка, когда тот использовал выражение "дать хватку". Ведь столь неудачное, по мнению г-на К., словосочетание, никак не может быть отнесено к собственной терминологии М.Пулина, поскольку издавна используется в среде псовых охотников и, соответственно, в охотничьей литературе. Другое дело, если г-н К. об этом не знает, не читал или читал по обыкновению невнимательно. Либо вообще недоволен существующими в русском языке нормами. Тогда ему, коли осмелится, резонно будет переадресовать свои упрёки, например, к Е.Э.Дриянскому ("Записки мелкотравчатого") и П.М.Мачеварианову ("Записки псового охотника Симбирской губернии"). Но рисковать не советую, потому что если разгневанные борзятники и гончатники, а вкупе с ними все оскорблённые любители русской словесности в ответ по разу плюнут, г-н К. утонет.
Перейдём от не слишком существенных частностей к сути всех трёх статей. Включая пулинскую.
Вообще тестирование может быть очень разным, и для племенного, и для рабочего использования, о чём г-н К., очевидно, не знает. Есть тесты "профильные", когда собаки одной породы разделяются по пригодности к разным видам службы. Вот о таких тестах, похоже, г-н К. что-то слышал (вот его слова: "В любом случае тест - это проверка способностей тестируемого к той или иной деятельности. Тест проводится до начала этой самой деятельности <…>. Иными словами - сначала тест, потом обучение"). Но ещё, к его и г-жи М. сведению, можно проверять способности врождённые, как они проявляются сами по себе, а можно - вероятный "потолок" их развития, и тестировать уже обученных собак. Либо отбирать раннеспелых особей, у которых те или иные желательные аспекты поведения отчётливо видны уже в юном возрасте. Либо по скорости обучения. Либо по уровню развития рассудочной деятельности. В недалёком будущем, с ростом количества банков генетических материалов, наверняка будут тестироваться и собаки преклонного возраста - при отборе по долговечности, что уже стало проблемой для ряда пород. А для пород и популяций, спектр способностей которых неизвестен, требуются сложные, разветвлённые системы тестирования, позволяющие выявить и статистически проанализировать, а главное - не упустить из виду и случайным образом не потерять желательные или интересные в перспективе качества. Однобокость, ограниченность подхода к тестированию среднеазиатских овчарок - основная, на мой взгляд, ошибка в соображениях М.Пулина. Упёрся в одну лишь охрану, а это чревато. Конечно, большинству владельцев именно охранные качества от "азиатов" и нужны, здесь М.Пулин, к сожалению, прав. И в качестве теста лучше использовать хоть что-то, чем совсем ничего. А ни г-н К., ни г-жа М., в отличие от М.Пулина, ничего предложить не могут, и в НКП САО на эту тему почти ничего нет. Впрочем, это "почти" сколь-нибудь существенной роли не играет. По крайней мере, сравнительно с пулинской проверкой, использующийся РКФ-овский тест - голая вода, пустой дистиллят.
В настоящее время для допуска среднеазиатской овчарки в племенное разведение (в системе РКФ) она должна пройти уморительной сложности испытание поведения, сиречь тестирование, состоящее из трёх этапов: мануального осмотра экспертом; прохождения на поводке сквозь группу движущихся, без агрессии и страха, людей; проверки отношения к выстрелу, произведённому из стартового пистолета с расстояния 20-25 метров. И всё. Как видно из содержания теста, собака, изготовленная из плюша и ваты или в части поведения максимально приближенная к мягкой игрушке, пройдёт испытание вообще идеально. Над этим можно смеяться, а можно и плакать. Ещё можно быть довольным, как г-жа М. Всё зависит от отношения к судьбе породы.
Любой, кто понимает в дрессировке, уверенно скажет: нет собаки настолько трусливой, чтобы её нельзя было приучить спокойно держаться при прохождении такого рода проверки. И, тем более, откровенные вахлаки пофигического склада пройдут её без потерь. Пытаться селекционировать "азиатов" с помощью РКФ-овского теста - всё равно, что ловить плотву сетью с полуметровой ячеёй. Между тем, лишь чтобы удерживать поведенческие характеристики поголовья на необходимом уровне, требуется отсеивать порядка четверти из претендующих на использование в разведении. А для прогресса - не меньше половины. Но, скажите на милость, как и что можно отсеивать, если до сих пор не определены единые критерии поведения, и каждый заводчик ведёт (если только ведёт!) отбор по своему вкусу? Потому на выходе и получаются цифры, приведённые М.Пулиным (в чём я с ним полностью согласен): сейчас лишь около 10% "азиатов" обладают всем комплексом желательных качеств, физических, интеллектуальных и психических, с точки зрения пользователя, которому нужна собака с хорошими способностями к охране, смелая, уверенная в себе и адекватная в любой ситуации, приятная в общении, уживчивая, лёгкая в управлении, без проблем любым штукам обучающаяся, понятливая, притом здоровая, сильная, быстрая и выносливая. Это незаангажированным дрессировщикам, кстати, гораздо виднее, чем заводчикам типа г-жи М., потому как дрессировщики видят собак самого разного происхождения в деле, а не только на выставках.
Как видно, проблема тестирования и племенного отбора среднеазиатских овчарок гораздо сложнее, чем может показаться стороннему, тем более, неискушённому взгляду. Разве только для таких, как г-н К., всё здесь "совсем просто". "Простота хуже воровства", - недаром о них сказано. Точно такие же простые люди, не привыкшие задумываться перед принятием решений (в лучшем случае - после, когда утраты делаются невосполнимыми), подвели "к нулю" уже многие, прежде замечательные породы. Рука об руку с цинично равнодушными и самодовольными снобами, подобными г-же М., которые судить могут о чём угодно, но делать своими руками - не очень. И которые в упор не хотят видеть нарастающих проблем в разведении САО.
Я, было, осмелился предположить, что г-жа М. хотя бы в общих чертах понимает, для чего тесты нужны. Но с удивлением обнаружил, что она, как и г-н К., безнадёжно путает тестирование с испытаниями обученной собаки. Правда, по части путаницы М.Пулин недалеко от них ушёл: объединил в рамках одной проверки и то, что хороший "азиат", - не специально дрессированный, а элементарно воспитанный, - способен делать сам по себе, и то, что без предварительного обучения далеко не каждый сумеет выполнить (например, прыгнуть через двухметровый барьер).
Впрочем, по порядку.
В принципе, предложенный М.Пулиным вариант проверки поведения (тесты физических данных мы пока отложим) не самый корректный, поскольку не исключает предварительной подготовки некоторых собак, т.е. ставит их в не совсем равные условия. В то же время он наиболее прост и доступен в исполнении. Недоработан, - да, но в этом и сам автор с готовностью признаётся. Как себя при проверке должен вести приличный "азиат", - в целом, с некоторыми допусками, описано верно. Причём, что немаловажно, так станет действовать и взрослая или почти взрослая собака, получившая лишь ограниченное домашнее воспитание силами членов семьи, но не обученная защите или, как-либо специально, охране. Т.е. тест вполне "проходим" для собак, обладающих достаточной смелостью, инстинктивным стремлением охранять свою территорию и защищать хозяев, нормальной контактностью, уравновешенностью нервных процессов и хотя бы посредственной обучаемостью. Больших задач автор, помнится, себе и не ставил.
Идею теста понять несложно (хотя, вообще-то, на мой взгляд тоже, преподнесена она коряво). Последовательность этапов вполне логична. Собака, увидев на своей территории чужого человека, самостоятельно нападает на него. Борется с фигурантом, если тот сопротивляется, и прекращает нападение, когда противник сдаётся. Будучи в присутствии хозяина, безоговорочно уступает инициативу ему. Подчиняясь фиксирующей команде, терпит повторное появление фигуранта, атакуя последнего лишь когда тот несомненно проявляет агрессию. Находясь за пределами собственной территории, продолжает защищать хозяина и отражает нападение на него фигуранта. Взятая после этого на поводок и водимая довольно близко от фигуранта, подчиняется воле хозяина и не проявляет избыточной агрессии. Даже вскоре после столь сильного возбуждения, готова без сопротивления принять позу покорности перед хозяином и перенести неприятное с его стороны воздействие. Вслед за тем, находясь в свободном состоянии, быстро подходит на его призыв, т.е. демонстрирует сохранение благожелательного отношения к хозяину.
Чем же тут недовольны гг. М. и К.?
Г-ну К. по первому этапу тестирования непонятно, почему вдруг "азиат", обнаруживший на своей территории спокойно стоящего незнакомца, станет на него нападать, и что для собаки должно послужить сигналом к атаке. А г-жа М., напротив, требует, чтобы в той же ситуации та же собака не ограничивалась ударами зубов, а, мгновенно напав, яростно терзала нарушителя. Ну, гг. критики, вам никак не угодишь! Хоть бы промеж собой предварительно договаривались, что ли.
Эх, г-н К.! Неужто есть дрессировщики, которым неведомо, что многим нормальным собакам, и не только "азиатам", от природы свойственно охранять свою территорию, и сигналом для атаки им служит сам факт наличия там постороннего человека? Ах, г-жа М.! Если собака никогда в жизни не кусала человека, то при первом предъявлении она, вполне вероятно, и не сможет его сильно укусить. Но если "азиат" при указанных выше обстоятельствах плотно атакует и пытается хоть как-то действовать зубами, научить его крепко кусаться можно безо всяких проблем и в самые кратчайшие сроки. В качестве иллюстрации блестящего охранного поведения могу привести такой пример. Совсем недавно меня весьма умилила четырёхмесячная сучонка-"азиатка", происходящая от отлично работающих родителей, которая, встретив у калитки, на своей земле двух незнакомых людей, не давала им проходу, буквально впритирку злобно облаивала и клацала зубами, пытаясь, но не умея укусить. Поняв же, что люди всё равно идут к дому, она, так же лая и щерясь, стала ложиться поперёк их пути, прямо под ноги, воистину жертвуя собой.
Обнаружив незнакомого человека на своей территории, "азиат" должен напасть на него в силу выраженности врождённого охранного поведения; встретив сопротивление, он должен бороться, если смелый; при прекращении сопротивления противника, он не должен добивать сдавшегося, постольку, поскольку обладает природным благородством. Вот эти ценные, и у собак, и у человека, черты характера - и есть часть того, за что любители настоящих собак превозносят "азиатов".
Впрочем, что такое благородство, может понять лишь тот, кто им тоже обладает. Не всем дано, гг. критики. Если желаете, можете подыскать взамен данного слова какой-нибудь подходящий научный эквивалент.
В любой породе не так уж редко встречаются (а среди "азиатов" пока ещё чаще, чем в большинстве других пород) особи, которые склонны уважать своих хозяев и, даже при самом минимуме воспитания, исполнять их требования. Такое поведение является желательным, и потому М.Пулин включил в тесты для племенных собак моменты, характеризующие отношение к хозяину и, заодно, уравновешенность нервных процессов. Ничего запредельно сложного для хорошего "азиата" нет ни в выдержке в присутствии фигуранта, ни в покорности хозяину, когда тот прижимает голову собаки к земле. На достижение такой степени подчинённости лишь иногда необходимо более двух-трёх занятий по послушанию в рамках обычной программы (в молодом возрасте, конечно; и потом, разумеется, нормальный уровень отношений время от времени следует поддерживать). Но г-ну К. всё это кажется то "весьма приличной дрессировкой" серьёзного соревновательного уровня (вот же, хвастает своим стажем и достижениями, а дрессировки от воспитания не отличает!), то цирковым аттракционом, опасным для обычных владельцев собак. Г-н К. хоть и дрессировщик, но - спортсмен. Для него смысл дрессировки заключается в безупречном исполнении собакой стереотипных действий в стереотипных же условиях. Многие виды современных соревнований (в частности, ИПО и аджилити) требуют собак с определённой маниакальностью поведения, что дрессировщики (и г-н К. тоже) в них нарочито развивают. "Азиаты", за редким исключением, абсолютно нормальны, не маньяки, и, в среднем, для такой работы не годятся. Их можно быстро обучить чему угодно, но руководствуются они, практически во всех ситуациях, прежде всего рассудком, а не рефлексами. Потому в ходе дрессировки "азиатов" важно не обучение как таковое, а формирование поведенческого комплекса в целом, воспитание адекватной, здоровой, инициативной личности. Умны "азиаты" очень, порою кажется, что даже слишком, причём думать начинают рано, и, почти обязательно, направление мыслей идёт наперекор желаниям обучающего, потому что с младенчества эти собаки своевольны. Характер устанавливается поздно, лишнего и однообразного делать не любят, эмоций понапрасну не расплёскивают, не азартны, часто откровенно ленивы, сплошь и рядом не приемлют всякого рода условностей, - отсюда и специфика дрессировки. С "азиатом", если сжато формулировать, важно вовремя, в юном возрасте (начиная месяцев с трёх), верно построить отношения, заставить соблюдать важные в повседневном обиходе правила и ввести их в привычку, тогда же добиться надёжности в управлении (то, другое и третье как раз и означает - воспитывать), научить как можно большему количеству приёмов послушания, а по возможности и поиска, привив попутно вкус к работе и, затем, - главное! - развивать и развивать его мозги и самостоятельность. И дрессировать "азиата" нужно сразу качественно, твёрдо, без ошибок и послаблений, потому что оттачивать у него уже сформировавшийся навык очень сложно, а все допущенные просчёты и недосмотры, легко шлифующиеся у собак классических служебных пород, "азиат" непременно запомнит навсегда и после предъявит к оплате в самое неподходящее время. Не правда ли, заметны отличия от спортивного подхода? Вот и не лез бы г-н К. с менторским тоном туда, где при всех заслуженных регалиях ему более чем на роль желторотика претендовать пока совершенно не приходится! И г-жа М. с её весьма странными представлениями о дрессировке собак, выказывающая словами своими лишь глубокое невежество в данной области кинологии, лучше бы тоже воздержалась от каких бы то ни было претензий к М.Пулину, который, в отличие от обоих критиков, по крайней мере, знает, о чём ведёт речь. То, что гг. М. и К. особенностей поведения "азиатов" абсолютно не понимают, а дрессировку собак для реального (рабочего) применения, в лучшем случае, видели лишь издалека, доказывается практически всем, написанным ими о каждом этапе тестирования.
Например, г-жа М. зря отождествляет удары зубами с прищипываниями и тряпичничаньем, как свойство неуверенной собаки. Несомненно, под "азиатами" в дрескостюме ей работать не приходилось. Те ведь очень быстро замечают разницу между защитным снаряжением и живым мясом, между реальной угрозой и тренировкой. Вообще, в дрессировке, как и в оценке работы "азиатов", есть масса сложностей, обусловленная проявлением ими недюжинного ума, догадливости, способности тонко чувствовать ситуацию и выдавать "на-гора" самые неожиданные варианты её разрешения. Часто "азиат" (смелый и уже работавший на костюм или "скрытку"), поняв очередную несерьёзность, условность нападения, гасит свою ярость и начинает "формальничать", но не играючи кусать, а именно сильно бить зубами (бывает, одним ударом сквозь дреску отсушивая руку). Но другой "азиат" может делать то же самое, выжидая момент, чтобы поймать фигуранта за лицо либо за иную незащищённую часть тела (Пулину-то, кстати, при мне вот так именно разок и досталось). А нередко "азиаты", вполне уверенные в себе, однако не находящие причин драться или, хотя бы, озлиться, используют удар зубами в качестве предупреждения нападающему, понуждая того к отступлению. Обо всём этом хорошо знают (и отличают одно от другого) дрессировщики-практики, но отнюдь не каждому кабинетному теоретику или дилетанту, не говоря уже о графоманах, стоит рассуждать на данную тему. К сведению г-на К., фигурант для "азиата", если пёс хоть раз на занятиях по защите получил болезненный удар от противника, никогда не является "партнёром для детских игр". И вообще они не склонны "играть в войнушку". "Зарница" не для этих собак: если уж они кусают, то всегда кусают всерьёз.
И ещё кое-что для г-на К. В статье М.Пулина написано буквально следующее: "Хозяин, подойдя к двери, либо фиксирует собаку командой рядом с собой, либо отправляет её на место, после чего открывает дверь". Прочитав сие, г-н К. разразился следующей тирадой.
"Команда "Рядом" отнюдь не является фиксирующей. Это сигнал к началу движения рядом с дрессировщиком, к прекращению движения и остановке с последующей усадкой, к изменению темпа и направления движения. Только полуграмотные недоучки путают команды "Ко мне", "Рядом" и "Сидеть", употребляют одну вместо другой, создавая тем самым из каши в собственной голове кашу в голове собаки".
Ну, что на это можно ответить? Если выдерживать тон, которого не стесняется г-н критик, то, примерно, вот что. "Только полуграмотные недоучки, не научившиеся чтению в школе, способны не заметить отсутствия кавычек и по глупости (не хочу подозревать подлого умысла) изменить смысл прочитанного". Судите сами: рядом с собой собаку можно зафиксировать во всех мыслимых позициях, каковые она способна принять, и для того использовать великое множество команд, а не только "Рядом". Кстати, для справки г-ну К.: команда "Рядом" может иметь для собаки вообще любое значение, ведь она всего лишь условный раздражитель. Другими словами, что по этой команде собаку научишь делать, то она делать и будет. А в классическом варианте команда "Рядом" таки является фиксирующей, поскольку подразумевает всего-навсего занятие собакой определённого положения у левой (в некоторых случаях - и у правой) ноги дрессировщика. И когда мы учим "азиата" кусать именно того фигуранта, на которого указывает дрессировщик (во время передвижения дрессировщика с собакой разными темпами среди группы фигурантов), фиксирующей является как раз команда "Рядом". Можно догадываться, что г-н К., человек не слишком сведущий в подготовке собак к реальной работе и, к тому же, зацикленный на нормативах досаафовского разлива, не знает, что в дисциплине "послушание" некоторых других нормативов команда "Рядом" или аналогичная ей подаётся в двух только случаях: когда собака должна занять место у ноги дрессировщика и при начале движения. И люди, и даже тупые собаки не особенно путают команды "Рядом" и "Ко мне", если при подзыве учить собаку посадке перед дрессировщиком. Так что г-ну К. следует обратить внимание на весьма сомнительную свежесть каши в его собственном котелке, прежде чем искать означенный продукт в чужих головах. Похоже, правильно он сам о себе в своей статье сказал: "Отстаю от жизни, старею, видимо, глупею".
Не рассчитывая повернуть вспять процессы старческой деградации мыслительных способностей г-на К., замеченные им самим, попробую объяснить оказавшиеся недоступными ему нюансы тестовой проверки хотя бы г-же М. Какой-никакой, а она заводчик, - вдруг, пригодится.
"Азиаты", в большинстве своём, - выраженные "территориальщики", чётко знающие границы, в которых чужим делать нечего. Как правило, за пределами этих границ "азиатам" для проявления активной агрессии к чужому человеку нужны куда более веские причины, чем внутри них. Если собака находится на поводке, то она, как известно, нападает более решительно, потому что, во-первых, если она труслива, то чувствует себя увереннее, буквально ощущая контакт с хозяином, а во-вторых, поводок, привязь для многих собак служат неким суррогатом собственной территории. Следовательно, требование от "азиата" защиты хозяина в этих условиях без поводка или с брошенным поводком имеет под собой определённые основания.
Нелепо замечание г-на К. насчёт брошенного поводка. У М.Пулина так и написано: "с брошенным". А г-н К. почему-то считает, что "со сброшенным", и сам удивляется, "откуда сброшенным?!". Нам тоже удивительно, откуда. Оказывается, от верблюда! Г-н критик лично изволили придумать. Низкосортный приём - приписывать другому ошибки, каких нет и не было, а потом за собственное враньё ещё и ругать. Либо г-н К. действительно читать не умеет, либо текст воспринимал с чужих слов, либо вельми горазд на гнусности, - тут уж, уважаемые читатели, стройте предположения сами.
Касательно этапа №4 (движение на поводке близ фигуранта непосредственно после пресечения атаки последнего). Понять его суть обоим критикам оказалось не под силу. Г-жа М. увидела в нём аналогию второго этапа тестирования по-эркаэфовски (см. выше), с разницей в количестве статистов. Ей невдомёк, что когда собаку водят мимо людей в нейтральной ситуации, это никак не одно и то же с управляемостью и реакциями собаки сразу после борьбы с человеком. Глупость, она глупость и есть. Что же до г-на К., то его недоумение вызвано использованием на данном этапе поводка. Что тоже отнюдь не свидетельствует об изрядности мышления либо, хотя бы, о близком знакомстве с поведением пусть не "азиатов", а просто нормальных, смелых и уравновешенных собак. Он пишет:
"Непонятное отступление от общей идеологии теста. Если этап №2 проводится без поводка (на "своей", по мнению г-на Пулина, территории), то уж на "чужой"-то (опять-таки, по мнению г-на Пулина), где агрессивность собаки по всем канонам снижена, сам Бог велел без поводка обойтись, ан нет!".
Н-да, встречаются люди, у которых зараз в голове больше одной мысли не умещается. Только её, единственную, они думают, а потому и слышат только себя, премногоуважаемого. А у кого укладывается хотя бы две, тот, наверное, и сам поймёт, в чём тут дело. Во-первых, между первым и вторым этапами проходит не менее 10-15 минут, и за этот промежуток времени достаточно уравновешенная собака вполне успеет успокоиться. Во-вторых, хозяин фиксирует её на месте тем способом (укладкой, посадкой, - выбор не ограничен условиями), который, по его опыту, наиболее эффективно сдерживает собаку от проявления избыточной агрессии. А на четвёртом этапе собака возбуждена только что закончившейся схваткой и, к тому же, её водят мимо движущегося фигуранта. В движении собаке сдерживаться труднее, нежели в статике, чего здесь непонятного? Наличие поводка позволяет задать нужный темп движения, иначе слабо дрессированный "азиат" попытается сближаться с фигурантом, замедлять ход и останавливаться напротив него.
Итого, ясно, что если задаться целью отбора племенных САО по способностям к охране, оценивая их психику, то система тестирования, предложенная М.Пулиным, этой цели, в принципе, отвечает. О поправках, разумеется, можно и нужно спорить.
Теперь о проверке физических характеристик племенных собак. Г-н К. и тут показал себя полным профаном, об "азиатах" ровным счётом ничего не знающим. То, что нормально сложенному, здоровому "азиату" без разбега, с места сигануть через двухметровый "глухой забор" труда не представляет, для г-на К. будет, наверное, откровением. И что тысячи собак очень разных пород безо всяких проблем пробегают на испытаниях выносливости не по десять, а по двадцать километров, ему за все тридцать лет вращения в собаководстве явно тоже никогда слышать не приходилось. Он не соображает, что немецкая овчарка, не способная прыгнуть на два метра вверх, либо великие производители породы доберман, умирающие при небольшой беговой нагрузке от перевозбуждения, - это ненормально. И он не догадывается даже, что более или менее грамотный эксперт (не чета г-ну К., г-же М. или, тем более, г-же Швец), под руководством которого проводятся испытания выносливости, по определённым внешним признакам усталости отстраняет, обязан отстранять от дальнейшей проверки собак, которые их проявили, как раз во избежание гибели либо заболевания. А чего, собственно, ждать от человека, для которого высшим авторитетом до сих пор являются нормативы общего курса дрессировки, а что сверх них, то, видать, от лукавого?
Уже ура, что г-же М. известно хотя бы о прыжковых способностях "азиатов". Правда, как всегда, ей невмоготу отделить потребности селекционные от нужд житейских. И она выступает против проверки вертикального прыжка, дабы собаки, обученные преодолевать "глухой забор", не стали уходить через ограду на волю. А прыжок, между тем, действительно нужен, поскольку лучше любых иных исследований предохранит породу от распространения в ней дефектов задних конечностей. Что же, здесь кроется какая-то неразрешимая дилемма? Да ничуть не бывало! Заборы не так уж трудно оборудовать отбойниками, через которые даже "азиат" наружу вылезти не сможет. Тем более что всякий владелец серьёзной собаки, которую он содержит на участке, просто обязан, с точки зрения морали, построить надёжную ограду. Впрочем, доводы морали вряд ли имеют вес в глазах г-жи М. Тогда построим аналогию. Допустим, если владельцу ротвейлера или немецкой овчарки требуется, чтобы его собака была исключительно доброй и ласковой, и потому он наотрез отказывается учить её защите, но после хочет получить от неё потомство, то как на него посмотрят в нормальном клубе (обществе, объединении), где сохраняются требования к рабочим качествам производителей? Что, г-жа М., задумались? Так ведь прежде надо было думать, а уж потом писать!
Бег за велосипедом г-жа М. назвала "кёрунгом немецких овчарок". Слово такое, для неё новое, незнакомое, где-то услышала и тут с умным видом решила ввернуть. А значения его не знает. Ну и малость лопухнулась! Кёрунг - это высшая стадия селекции. Отбор племенных производителей, по-другому. Суть его пересказывать долго. А та проверка, где бег за велосипедом, называется по-немецки "аусдауэрпрюфунг", т.е. "испытание выносливости". Без неё, как и без дрессировки, без снимка на дисплазию и т.д., собаки к кёрунгу не допускаются. Путать одно с другим человеку, который гордо именует себя экспертом РКФ-FCI, ну, несолидно как-то, смешно даже. Это дилетанту позволительно, но не специалисту. Сказал бы я, может, что г-жа М. позорит обе организации сразу, но ведь их репутация - так ли, сяк ли, - всё равно не ахти. Там и не таковские в авторитете.
По существу дела, если вкратце, вроде бы всё. Понятно, что претензии гг. критиков к М.Пулину по качеству теста следует признать необоснованными. А что до крайне оскорбительного тона, неприкрытых грубостей и нападок личностного характера, то мне комментировать это противно. И даже не знаю, стоит ли М.Пулину на гг. М. и К. обижаться. Даром, что ли, г-н К. то и дело навязчиво поминает психиатра с бригадой санитаров? По Фрейду, наверное, с больной головы на здоровую. В этой связи подзаголовок статьи г-жи М. ("Не могу молчать"), сказать которой, как выяснилось, толком нечего, а удержать в себе извергнутое она не сумела, можно рассматривать как явный симптом словесной диареи. Речевое возбуждение вкупе с манией величия, - не пора ли гг. критикам задуматься? И с логикой, опять же, что-то интересное творится. М.Пулин пишет, что селекция по поведению САО не ведётся, на что г-жа М. отвечает: полно врать, бат

А. Власенко "о роли зрительных иллюзий в ринговой экспертизе собак и породном разведении" .

иллюзии при экспертизе собак, к сожалению, имеют место быть. к еще большему сожалению, они оказывают серьезное влияние не только на какие-нибудь передвижки в ринговой расстановке, но нередко и на всё целиком направление в развитии породы, что обусловлено общепринятыми методами отбора производителей по их выставочным успехам. а здесь, при существующей системе разведения, основанной на "тиражировании" чемпионов красоты, повороты и, соответственно, утраты, могут быть непоправимыми. вряд ли кто из мало-мальски опытных экспертов не найдет в своей памяти тому примеров. зато эти же эксперты могут не согласиться с утверждением, что иллюзии есть явление заурядное, а вовсе не исключительное или случайное.

прежде всего, что такое иллюзия? по жо годфруа , "иллюзия характеризуется наличием сенсорных сообщений, неправильно расшифрованных одним человеком, а иногда и многими людьми".

о некоторых зрительных иллюзиях собаководам известно давно. например, о влиянии окраса. черные, скажем, доги при одинаковых фактически промерах смотрятся изящнее и беднокостнее тигровых, а тем более палевых. либо о длине шерсти: кавказские овчарки с длинной шерстью кажутся мощнее и внушительнее, нежели короткошерстные. а разве разлинная собака любой длинношерстной породы не выглядит нескладнее и кургузее самой себя, но только нормально одетой? сюда же, к известным иллюзиям, можно отнести воздействие длинно и коротко купированных ушей на восприятие форм и размеров головы, и эффект алертности, когда собака высоко поднимает голову, напряженно выискивая в толпе зрителей своего хозяина, и т.д., и т.п.

это всё те иллюзии, которые возникают у людей неискушенных. эксперт же, которому опыта не занимать, на такие крючки, конечно же, попадаться не имеет права. от него требуется оценивать и описывать не то, что видится, а то, что есть на самом деле. хотя, понятно, и для эксперта внешняя эффектность экспоната может быть немаловажной. впрочем, у нас речь идет не об этих, известных, иллюзиях.
Не так уж редко встречаются иллюзии трудноразличимые, выявить которые за счет одного только опыта ринговой работы нельзя, но нужны для того серьезные знания и хороший глазомер. а вот с этим у нас (да и не только у нас, а и в европейской,и в американской кинологии) проблем хватает.

от практики применения собак, где познается истинная цена экстерьеру, наши эксперты (за исключением разве что охотников) почти поголовно оторваны, с биомеханикой и локомоцией (теорией движения) знакомы лишь на самом поверхностном уровне, биометрией и хронометражем им заниматься зазорно, даже рисовать мало кто умеет (а эксперт без рисовальных способностей, то есть не владеющий линией, не видящий ее, какой же он, к чёрту, эксперт ?!).

как таких экспертов делают, ни для кого, в общем-то, не секрет. где поточным методом, где позвоночным, где на семейном подряде. бывают и ручной сборки, в смысле, "рука руку моет", и лапчатые, и альковные. прежде даже кобелиных встречал (это когда категорию давали владельцу классного импортного кобеля, в целях, разумеется, легкого доступа к использованию последнего в разведении).

как бы там ни было, но если эксперту приходится судить, то волей-неволей он должен чему-то учиться. чему он может научиться в принципе - это второй вопрос. а первый и главный: чему он учится ? что значит "эксперт прошел хорошую школу"? ведь это не об учебных курсах говорится, курсы - тьфу! грызть и переваривать гранит кинологии возможно и в домашних условиях. вызубри три-четыре дельные книжки - получишь результат не худший. суть же "школы" для нынешнего эксперта заключается в перенимании ухваток и методов другого, желательно очень известного или даже знаменитого эксперта, то есть в подражании. однако, слабое место подражания в том, что "организм воспроизводит действия модели, не всегда понимая их значение" (ж.годфруа). теперь: как это выглядит, применительно к экспертам. один подражает другому, тот - третьему, и так по цепочке до того, кто сам когда-то приблизился к истине и что-то в ней понял. но, уразумев многое, основоположник применял, демонстрировал не всё, что знал, а только необходимое, соответствующее современной ему практике. для первого подражателя и это было откровением, он тоже что-то упростил, рационализировал для каждодневного употребления. ну и так далее, до полной профанации. в итоге, дойдя до другого конца цепочки, живое знание превращается в куцую схему, мертвую догму, прикрываемую высоким именем основоположника. если суть выхолощена, то реальной ценностью обладают уже не ущербные схемы и догмы, а ухватки, к этим схемам прицепленные.
А сегодняшнему эксперту знания тем более не нужны: правила судейства на выставках "эфцеишного" пошиба не требуют даже никакого связного объяснения расстановки, ни, тем более, подробных описаний. вполне достаточно ограничиться несколькими штампованными фразами в адрес победителей ринга.

это всё к чему: эксперт, не знающий сути породы, то есть ее реального применения, не изучивший систематически ее предельных возможностей, навесивший на свои глаза шоры шут знает кем и когда придуманных "незыблемых" канонов, такой эксперт не в состоянии отсеять зерна от плевел, он легко становится жертвой иллюзий в силу своей неспособности критически и здраво оценить то, что он видит. он не эксперт.

в качестве примера рассмотрим один из наиболее часто встречающихся случаев "скрытой" иллюзии. на рисунке 2 изображены две линии верха среднеазиатской овчарки. собственно, это одна и та же линия верха, только повернутая под разными углами, в чем нетрудно убедиться, совместив рисунки через кальку. но почти любой эксперт, сравнивая две эти одинаковые линии с позиций общего экстерьера, обнаружит в нижней линии массу недостатков: низкую холку; резко выраженную переслежину; мягковатую, а то и провислую спину; слишком выпуклую поясницу; короткий крестец. а может и еще что-нибудь.

отчего такое происходит? возьмем две абсолютно одинаковые дуги (рис.3), но расположим их так, чтобы при рассмотрении первой взгляд скользил только сверху вниз, а по второй взгляд сначала поднимался вверх, а потом опускался вниз. если эти дуги показать неподготовленным людям, то большинство из них скажет, что вторая дуга более выпуклая, чем первая. этот зрительный обман кроется в особенностях нашего зрения. упрощенно объясняя, мы оцениваем выпуклость линии по величине работы, совершаемой нашими глазами. движение зрачков вверх и вниз бессознательно оценивается нами как работа большая. если дать людям возможность рассматривать данный рисунок в разных ракурсах, то количество верных ответов заметно возрастет. человек же с тренированным глазомером и знающий о "коварствах" своего зрения вряд ли обманется и при первом предъявлении.

но это не всё объяснение. эксперт ошибается, прежде всего, потому что он отталкивается от привычных канонов, привычных систем отсчета; он не видит подлинной картины, потому что видит другое - то, чего нет. вот самая неприятная из иллюзий: видеть не то, что есть, а то, что хочешь видеть, потому что так видеть приучен.
Когда шаблонный подход к экспертизе принимает массовый характер, он делается просто опасным. Стоит "скрытой" иллюзии распространиться, и она может поставить под угрозу физические качества, здоровье, работопригодность целых популяций и пород собак. Едва ли не самой трагичной иллюстрацией этому может служить история замены поголовья немецких овчарок в России, когда популяция собак "гэдээровских" кровей в течение нескольких лет оказалась вытесненной много худшими по своей пользовательной пригодности собаками западногерманских выставочных линий. Краеугольным камнем этой драмы явилась идея о конструктивном преимуществе овчарок "овального" типа сложения (т.е. фактически типа, характерного для выставочных линий ФРГ) перед овчарками "треугольного" типа (ГДР). И хотя на практике "овальный" тип своих преимуществ отнюдь не подтвердил (всё было как раз наоборот), однако идея эта не только не получила достойной отповеди у большинства экспертов, но была воспринята ими как нечто само собой разумеющееся. В их глазах она виделась настолько доказательной с точки зрения теории экспертизы, что противопоставить ей тут ничего не смогли даже самые отчаянные противники нового направления. Предлагали сравнивать скорость бега рысью и выносливость, конституцию, выразительность, рабочие качества наконец, но ни одного контраргумента с позиций оценки собственно экстерьера никто не выдвинул.

Чтобы понять, почему так получилось, следует несколько углубиться в историю экспертизы экстерьера немецких овчарок. Лекалом гармоничности их сложения со времен Штефаница служила сетка Зеттегаста (рис.4). Нет, пожалуй, никого из любителей породы, кто бы об этой сетке не знал, но, вместе с тем, никто уже давно на нее, в полном варианте, не ориентируется. Дело в том, что сетка эта только на первый взгляд проста. Многие и многие убеждались, что попытки достичь обозначенного в ней идеала сродни желанию укусить собственный локоть. Казалось бы, чего там: все пропорции указаны, все желательные промеры налицо; подбирай собак наиболее к ним близких, рано или поздно получишь потомство, соответствующее нарисованному идеалу. Ан дудки. Можно получить соответствие по тому или иному ряду параметров, но отнюдь не по всем. И как только пробуешь добрать остальные, тут же теряешь имевшиеся ранее. Так что хитра сеточка-то. И мудр был ее создатель. Хотя как знать, только ли тонкий расчет или озарение руководили им, и не вмешался ли в это дело Его Величество Случай?

Разберемся с некоторыми секретами сетки. Возьмем глубину переднего отдела. Она замеряется по горизонтали от плечелопаточного сочленения до пересечения с вертикальной линией, опущенной от заднего края лопатки, и высчитывается в процентах от длины корпуса. Однако же, если мы рассмотрим двух собак с совершенно идентичным строением передних конечностей, одного роста, но разного формата (формат, как известно, довольно заметно варьирует у овчарок), то возможно, что при одной и той же абсолютной глубине переднего отдела, относительная его глубина у более короткой собаки будет считаться нормальной, а у более длинной - недостаточной. Очевидно, что если строение конечности в приведенном случае идеально правильное, то требовать какого-то еще лучшего строения ради увеличения глубины отдела бессмысленно. Стало быть, увязка глубины переднего отдела с длиной корпуса не вполне корректна. Нужна более константная система отсчета. На роль таковой более всего пригоден рост в холке. Исходя из соотношения длина/рост =10/9, выводим удобную формулу x=90a:Н, где x - искомая относительная глубина отдела в процентах, а - абсолютная глубина отдела в см, Н - рост в холке в см, а 90 - коэффициент пропорциональности для идеального формата овчарки.

Теперь посмотрим, насколько возможна идеальная глубина переднего отдела (28%) при идеальном наклоне лопатки (45°), плечевой кости (90° к лопатке) и идеальных же высоконогости и глубине груди (52% и 48% соответственно). Поскольку абсолютная длина плечевой кости всегда существенно больше абсолютной длины лопатки, то вертикаль, опущенная от края лопатки будет проходить никак не далее локтевого отростка, а либо вдоль него, либо непосредственно через локтевой сустав, либо даже перед последним. Все другие случаи связаны с отклонениями в расположении лопатки и плеча. Из рисунка 5 видно, что линии, идущие вдоль лопатки, плечевой кости и заданная вертикаль образуют равнобедренный прямоугольный треугольник, один из острых углов которого находится на уровне верхнего края лопатки или чуть выше, а нижний - в районе локтевого сустава. Линия же промера глубины отдела делит этот треугольник строго пополам на два опять-таки равнобедренных прямоугольных треугольника. С помощью Евклида нетрудно установить, что длина гипотенузы большого треугольника ровно вдвое превышает промер глубины переднего отдела. При росте в холке 55 см (нижняя граница стандарта у сук) длина гипотенузы составит 17,1Ч2=34,2 см; при росте 65 см (верхняя граница стандарта у кобелей) - 20,2Ч2=40,4 см. Полученные цифры с той или иной точностью показывают расстояние от холки до локтевого сустава. Что же остается на высоту ноги в локте? Соответственно, 20,8 см и 24,6 см. Это соответствует индексу высоконогости 38%. При норме 52%! Абсолютная разница - 7,8 см и 9,2 см.

Нет ли в расчетах ошибки? Есть. Неточность возникает оттого, что локтевой сустав, по расположению которого производился расчет, и локтевой отросток, по которому замеряется высота ноги, находятся на разной высоте. Разница эта составляет у немецких овчарок что-то около трех - трех с половиной сантиметров. Ну что ж, не будем мелочиться, ликвидируем погрешность с гаком: пять сантиметров. Итого, высота ноги возрастет в первом случае до 25,8 см, во втором - до 29,6 см и составит, соответственно, всего 47% и 45,5%. И это при почти невероятном допуске! Так что первоначальные расчеты могут быть ошибочны и в два, и в три, и в пять, даже в шесть раз. Все равно, оставшегося с лихвой хватит для однозначного вывода: при соблюдении указанных в сетке Зеттегаста наклонов лопатки и плеча, а также при идеальной глубине переднего отдела, индекс высоконогости, указанный там же, соблюден быть не может. Он составит заведомо меньше 50%, т.е. собака будет низконогой, приземистой.

Собственно, косое расположение плечевой кости, равно как и лопатки, здесь и ни при чем; если они будут располагаться более отвесно, то картина только усугубится. Важна лишь означенная глубина переднего отдела.

Интересно, а что мы получим при расчетах, исходящих из идеальной высоконогости, т.е. 52% ? При том же огромном допуске 5 см? Считаем:

Рост: 55 см 65 см
Высота передней ноги в локте (52%): 28,6 см 33,8 см
Она же в локтевом суставе (-5 см): 23,6 см 28,8 см
Гипотенуза большого треугольника: 31,4 см 36,2 см
Глубина переднего отдела
по росту в холке: 17,1 см (28%) 20,2 см (28%)
по треугольнику: 15,7 см (25,69%) 18,1 см (25,06%)
Длина корпуса
по росту в холке: 61,1 см 72,2 см (индекс формата 111)
по рассчитанной глубине переднего отдела: 56,07 см 64,64 см (индекс
формата соответственно 102 и 99,4).

цифры беспристрастно свидетельствуют: при идеальной высоконогости и идеальном же формате, глубина переднего отдела немецкой овчарки никогда не может достигнуть не то что 28%, но даже и 26%.

итого, доказано, что сетка зеттегаста есть модель в чистом виде умозрительная, и пропорции, в ней приведенные, разведением получены быть не могут. разве что удастся вывести овчарок с плечевой костью более короткой, чем лопатка.

тайна сетки зеттегаста как раз и заключается в том, что она объединяет в себе несовместимые пропорции. поэтому идеал, ею обозначенный, недостижим. и поэтому же, если бы всё время помнили о нем как о едином целом, а не об отдельных только соотношениях и величинах, то отбор овчарок по экстерьеру никогда не привел бы к утрированию одних экстерьерных признаков в ущерб другим. ибо сетка зеттегаста есть изумительно изящный инструмент для решения сверхзадачи: поддержания, в процессе разведения немецких овчарок, динамического равновесия между различными конструктивными типами сложения. ради того, чтобы ни один из возможных среди них вариантов, каждый со своими достоинствами и недостатками по-своему приближенный к идеалу, не приобрел тотального доминирования и, таким образом, не отклонил породу от изначальных принципов ее разведения в сторону снижения пользовательных характеристик.

ну сетка-то сеткой. в конце концов, можно ведь сказать, что овчарок судят не по сетке, а по стандарту. ой ли ? в стандарте, между прочим, указано: наклон лопатки около 45°, плечо находится под почти прямым углом к ней; высота передней ноги в локте превосходит глубину груди и составляет около 55% (!) от роста в холке; индекс формата 110-117 (!). и как же будет смотреться собака, полностью отвечающая стандарту по крайним значениям? получается следующее. при росте 65 см, формат 117 соответствует длине корпуса 76,05 см. высота передней ноги в локте, при 55% высоконогости, будет 35,75 см. с прежним большим допуском в 5 см, высота в локтевом суставе окажется 30,75 см. отсюда, на гипотенузу большого треугольника останется максимум 34,25 см. глубина переднего отдела 17,125 см в пересчете на проценты от длины корпуса даст всего-навсего 22,5%. она же при формате 110 чуточку не дотягивает до 24%. в обоих случаях менее четверти от длины корпуса! а ведь это глаз эксперту отнюдь не радует. да и откуда же здесь взяться столь любимому экспертами глубокому корпусу? неэстетичная вырисовывается картинка. потому-то во главе рингов на престижнейших выставках всех уровней нередко оказываются немецкие овчарки совершенно иные. с глубоким корпусом. с большой глубиной переднего отдела (относительно роста в холке, конечно). и, естественно, не соответствующие стандарту по высоконогости. какие там 55%! по 50% не всякая имеет. только вот почему-то никто не измеряет ноги этих суперчемпионов. так ведь кто судит? те, кто это и разводит. а на кой ляд тогда нужен стандарт? для проформы, наверное. чтобы был.
теперь о том, какое всё это имеет отношение к истории замены немецких овчарок "треугольного" типа (читай, "гэдээровских") на "овальных". примерно до 1980 года поголовье немецких овчарок в ссср имело, в общем, следующие распространенные недостатки: мягковатые спины, слишком растянутый средний отдел, короткие голени (об этом термине поговорим немного позже) и выпрямленные углы задних конечностей. к этому времени собаководы гдр фактически разрешили проблему с этими экстерьерными отклонениями. ориентируясь на те же цели, советские "немчатники" широко использовали в разведении собак, происходивших из новых "гэдээровских" линий, прогрессивных по данным параметрам. при этом, поскольку в поголовье овчарок восточной германии были наследственно закреплены, в комплексе, хороший рост, стандартный формат и нормальная высоконогость, то стабилизировать нашу отечественную популяцию по тем и другим признакам особого труда не составило. но хотелось-то большего, хотелось "сверхпородности": уж если верх, так "крутогнутый", уж если длинные рычаги, то такие, чтобы задние ноги хоть в косичку заплетай, да еще и с "заячьими" углами! а к тому же желательно и передний, и задний отделы в сетку зеттегаста вписать, чтобы тютелька в тютельку.

и с верхами, и с углами, и с рычагами всё вроде бы получалось, но вот с глубиной переднего отдела - хоть лопни, хоть тресни, а не выходило. гадали в чем причина "беспередости". плечо, пожалуй, еще куда ни шло, а вот лопатка, хоть и более-менее длинная, наклонена-то не очень! и что характерно, наклоняться более не желает. мучайся с отбором и подбором как хочешь - не желает и всё тут. эта неразрешимая проблема стала идеей фикс практически у каждого, кто тогда разводил в нашей стране немецких овчарок. к геометрии прибегнуть никто, увы, не догадался.

и тут, на фоне всеобщего биения лбом в стену, появляются на горизонте "эфэргэшники", почти поголовно имеющие хорошо наклоненные лопатки. и углы-то у них при этом ого-го какие, и линия верха круче некуда, да еще и спадающая! фурор. следом, разумеется, мода. но поскольку физически новые собачки гораздо похуже прежних оказались, пришлось ради оправдания моды поизощряться. придумали теорийку о конструктивном преимуществе одного типа сложения над другим. это как если бы в компанию простых армейских джипов втесалась городская легковушка: она и в обводах изящнее, и комфортабельнее, и на ходу мягче. а на то, что ей по другим дорогам ездить нужно, вроде как бы и внимания не обратили.

чем же "гэдээровцы" уступали, как стали тогда трактовать, "эфэргэшникам"? крутым наклоном лопатки, коротким плечом, плоской холкой, недоразвитыми ложными ребрами и оттого короткой грудью "треугольного" профиля, коротким крестцом, резко скошенным крупом и недостаточными углами передних и задних конечностей. но, к прискорбию "научной" кинологии, можно довольно просто доказать, что это всё не так. иллюзии-с.

проведем небольшой эксперимент. на рисунке 6 силуэты овчарок объединены попарно. задача: сравнить парные силуэты между собой и оценить видимые стати экстерьера. результаты желательно записать.

сравнили? теперь откроем карты. в каждой паре один из силуэтов принадлежит какой-либо овчарке, высоко титулованной в более или менее недавнем прошлом. "натуральные" силуэты специально (во избежание обвинений в необъективности) выполнялись только по неоднократно публиковавшимся фотографиям широко известных собак, с тем, чтобы любой желающий мог удостовериться в собственной правоте или собственных заблуждениях. клички указаны в примечании. каждый второй силуэт, целиком совпадая с парным ему в абрисе корпуса, модифицирован по определенным правилам. если за основу бралась овчарка выставочного западногерманского разведения (так называемого "овального" типа), то у "модификации": сильно увеличивалась длина рычагов задних конечностей, особенно голени и плюсны; немного удлинялись предплечье и пясть; сильнее сгибался локтевой угол (последнее нужно затем, чтобы предплечья оставались вертикальными, ведь удлинение передних конечностей здесь заметно отстает от удлинения задних); наконец, исключительно в целях маскировки, то есть чтобы "подделку" было труднее распознать, несколько увеличивались размеры головы, усиливалась мощь черепа и челюстей (рис.7). собаки же т.н. "треугольного" типа, в данном случае знаменитые производители восточногерманских кровей, в "модификациях" претерпевали обратные метаморфозы (рис.8). замечу, что если после "модифицирования" соответствующие силуэты привести к одинаковым ростовым показателям, то зрительный эффект окажется еще куда как разительнее.

оценим результаты нашего эксперимента с позиций, с одной стороны, произведенных объективных изменений опорно-двигательного аппарата, затем со стороны зрительного их восприятия, и наконец с позиций современной ринговой экспертизы экстерьера. рассмотрим на примере модификации "эфэргэшника" под "гэдээровца".
объективные изменения силуэтаудлинены конечности: передние - предплечье и пясть - примерно на 10% своей длины; задние в среднем на 15% общей длины. линия верхане изменилась.наклон ребер относительно позво-ночника не изменился. расстояние от последнего ребра до бедра (дли-на паха) осталось относительно кор-пуса прежним. нижняя линия не из-менилась.проекция передней части груди (форбруста) на горизонталь увели-чилась относительно длины корпуса локтевой угол стал острее. наклон лопатки относительно линии спиныне изменился. длины лопатки и пле-ча относительно корпуса не измени-лись, но относительно роста в холкестали короче. собака стала более высоконогой. наклон крупа относительно линииспины остался прежним. длина его относительно корпуса не измени-лась.длина рычагов задних конечностей,особенно голени и плюсны, относи-тельно размеров корпуса и роста в холке сильно увеличилась. расстоя-ние между вертикалями, опущенны-ми через тазобедренный сустав и ла-пу отставленной конечности, отно-сительно длины корпуса увеличи-лось, а относительно роста почти не изменилось (сохраняется прежняя величина статической нагрузки на сухожильно-связочный аппарат ко-нечности). углы коленного и скака-тельного суставов пропорциональнотому несколько выпрямились. зрительное восприятиесобака стала менее высокопере-дой. несколько укоротился ее формат. выглядит более поджа-рой. линия верха, прежде "гармо-нично спадавшая", выглядит "дробной" и перенапряженной.наклон ребер к горизонтали стал круче. проекция паха на горизон-таль относительно увеличилась. живот кажется более подтяну-тым.проекция форбруста на горизон-таль относительно роста в холкеуменьшилась.лопатка теперь наклонена круче по отношению к горизонтали и оттого горизонтальная проекция лопатки уменьшилась. глубина груди относительно роста в холкестала меньше. просвет между пе-редними и задними конечностямиувеличился относительно разме-ров корпуса.наклон крупа к горизонтали сталменьше. относительно высоты в крестце и длины задних конечнос-тей длина крупа уменьшилась. углы сочленений стали менее выраженными. оценка экспертахолка стала плоской,недостаточно выражен-ной. недостаточно длин-ная грудь. слишком вы-пуклая поясница.плохо развиты ложныеребра. тип "овальный" сменился на "треуголь-ный" (т.е. грудная клетка визуально вписывается уже не в овал, а в тре-угольник).форбруст недостаточно выступает вперед ("грудь плохо продвинута").недостаточная глубина переднего отдела. корот-кая, круто поставленнаялопатка и короткое пле-чо. недостаточные углыпередних конечностей.развитие груди едва со-ответствует минималь-ным параметрам. пере-растянут средний отдел.круп недостаточно длин-ный и резко скошенный.стали хуже углы и (при одинаковом росте) коро-че рычаги.

некоторые из отмеченных в таблице примеров иллюзорного восприятия изменений экстерьера поясняются рисунком 9.

не правда ли, забавно, что благодаря иллюзиям, эксперт порою видит не только то, чего нет на самом деле, но даже и обратное имеющемуся в действительности?
конечно же, "модифицированный" на бумаге силуэт весьма существенно отличается от живой собаки, и разница фенотипов отнюдь не исчерпывается разницей силуэтов. кто бы спорил. тем более, что у многих овчарок, происходящих из "выставочных" линий фрг, наличествуют фенотипические даже не признаки, а я бы сказал - странности, рациональному объяснению не вполне поддающиеся. например, отчего у них бывает впадина - будто кто ломом ударил - в месте перехода шеи в холку? точнее, перехода в то место, где анатомически должна быть холка, поскольку выявить внешним осмотром, что у них можно считать холкой, зачастую почти невозможно. или: почему там, где у нормальных собак находится диафрагмальная ямка, у этих позвонки выпирают наружу? и вообще, что у них делается с линией позвоночника, как изогнут спинномозговой канал и как при этом развиты (или атрофированы) остистые отростки и межпозвоночные диски, а равно и спинные мышцы, представляется тайной, скрытой во мраке. вряд ли возможно без рентгенографических или патанатомических исследований определить природу данных экстерьерных отклонений, но, похоже, что-то тут не так.

впрочем, возвращаясь к результатам проведенного эксперимента (пусть полуанекдотического, но достаточно убедительного, не правда ли?), вывод можно сделать и без объяснения этих загадок. а вывод простой: рассуждать о каких-либо действительных конструктивных преимуществах овчарок из западногерманских выставочных линий перед кровными "гэдээровцами", основываясь лишь на поверхностной оценке экстерьера, по меньшей мере несерьезно.

однако, один непроясненный вопрос все же остался. в таблице отмечено, что при "модифицировании" по заданной схеме углы сочленений задних конечностей несколько выпрямились. ведь это же, с точки зрения эксперта, наверняка плохо? даже если и длина рычагов увеличилась? а почему, собственно, плохо? всегда ли менее выраженные углы хуже более выраженных?

давайте попробуем разрешить и эту проблему, а заодно убедимся в том, что иллюзии возникают не только при экспертизе экстерьера в статике, но и при оценке движения собак.

в эксперименте с силуэтами мы наблюдали относительное удлинение дистальных (то есть наиболее удаленных от корпуса) сегментов задней конечности - голени и плюсны. таковое удлинение принято считать очевидным приспособлением к быстрому бегу. однако это не вполне верно. дело в том, что при оценке экстерьера собак мы видим их стати, но отнюдь не анатомическое строение. а между этими двумя понятиями, как мы уже не раз убеждались, частенько втирается существенная разница, имя которой - иллюзия. и вот что нам показывает уже самое поверхностное биометрическое исследование: изменение соотношений в длине сегментов задней конечности у собак (если не брать в расчет ахондроплазиков - такс, бассет-хаундов и им подобных) скорее связано с крайними конституциональными формами телосложения, а не с приспособленностью к быстрому бегу. а это не одно и то же, хотя быстроаллюрные собаки в основном отличаются сухостью и легкостью сложения, а тихоходные - грубостью, сыростью и массивностью. так, среди собачьих, весьма тихоходные гривистые волки, а также левретки, карликовые пинчеры и мастино наполетано обладают самыми длинными плюснами и, в сумме, самыми длинными дистальными сегментами, сравнительно с длиной бедренной кости. в то же время собачьи, более или менее близкие к крепкому типу конституции (в очень широких пределах - от борзой до сенбернара, включая также волка, красного волка, обыкновенного шакала, гиеновую собаку), имеют фактически одинаковое соотношение между длиной бедренной кости и суммой длин большой берцовой и третьей плюсневой костей. и если эксперт видит существенную разницу в относительной длине бедра, голени или плюсны у собак одной породы, то он скорее всего заблуждается. в данном случае суть различия статей задней конечности может заключаться в разнице абсолютной или относительной длины конечности в целом, а также в соотношении величин углов сочленений. термины же типа "короткое бедро", либо "длинная голень" мягко говоря условны и могут подразумевать исключительно стати, то есть внешне видимые формы, но вряд ли имеют в виду реальные анатомические пропорции.

итак, мы пришли к выводу, что в рассматриваемом нами примере сравнения немецких овчарок двух экстерьерных типов у собаки "гэдээровской" относительно удлинились конечности в целом, особенно задние, и изменились углы сочленений. зададимся вопросом: какое строение конечностей выгоднее для бега рысью или галопом? можно не сомневаться, что у многих и многих экспертов ответ готов заранее: дескать, пластающаяся рысь "эфэргэшников" есть самый экономичный способ бега, и по крайней мере на рыси представители западногерманских выставочных линий обладают куда как более широкими и плавными движениями, нежели овчарки восточногерманских кровей, потому преимущество первых неоспоримо. эксперты, надо полагать, в своем деле собаку съели, и чего бы ради им не доверять, но... вот только всегда ли широкие и плавные движения можно считать достоинством? и разве не важно, какой ценой достается это якобы преимущество? во всяком случае, существует и другое мнение: что лишь очень немногие "эфэргэшники" из выставочных линий могут потягаться по продуктивности и экономичности движений с хорошими "гэдээровцами". без разницы, что на галопе, что на рыси.

давайте, разберемся, кто прав.

цикл движения задней конечности состоит из двух стадий - опорной (она же стадия поддержки) и безопорной (иначе ее называют стадией висения). опорная стадия включает в себя две фазы: первая фаза - амортизации, вторая - пропульсивная, или фаза формирования посыльного движения. для получения ответа на интересующий нас вопрос последовательно рассмотрим нормальное движение конечности в опорной стадии при беге рысью.

лапа вынесенной вперед задней конечности опускается на землю примерно под центром корпуса. при этом коленный и скакательный углы заметно выпрямлены (тазобедренный, наоборот, согнут). начинается фаза амортизации, во время которой углы сочленений коленного и скакательного суставов согласованно сгибаются, а тазобедренный сустав несколько разгибается. одновременно тазобедренный сустав приближается к вертикальной линии, поднимающейся из опорной лапы. в момент пересечения тазобедренным суставом данной вертикали или чуть позже фаза амортизации заканчивается и начинается пропульсивная фаза движения.

сгибание и разгибание углов конечности приводит не только к преобразованию вращательного движения отдельных сегментов в поступательное движение точки приложения посыла (тазобедренного сустава), но и к трансформированию более медленного, но более сильного движения (при согнутых углах, в начале отталкивания) в более быстрое, хотя и меньшей силы (при выпрямленных углах, в завершающей фазе отталкивания). но сгибание, например, коленного сустава выгодно для выигрыша силы лишь до определенного предела, потому что если этот сустав к моменту начала развития посыльного движения окажется излишне согнутым, энергетические затраты на его выпрямление будут несоразмерно большими, а эффективность работы мышц-разгибателей очень низкой, что в итоге обернется потерей и силы, и скорости. именно необходимость эффективной работы мышц есть причина того, что при начале пропульсивного движения конечности коленный и тазобедренный углы открыты, в норме, не менее чем на 90°. угол же скакательного сустава при развитии значительного усилия подчиняется другому правилу, поскольку плюсна (в кинологическом значении этого термина, анатомически - стопа) устроена как рычаг второго рода (точки приложения сил - пятка и лапа - находятся по разные стороны от опоры - скакательного сустава). и при разгоне, например, либо начале прыжка угол скакательного сустава острый, чем укорачивается вся конечность как плечо сопротивления и, вследствие того, лучше передается сила движения, идущая от бедра. еще раз подчеркну, что это относится к самому началу пропульсивного движения, в момент, когда тазобедренный сустав проносится над опирающейся лапой, т.е. к фазе т.н. "критической точки". в этот момент бедренная кость находится в положении перпендикулярном или почти перпендикулярном к седалищной кости.
разным аллюрам соответствует разное положение рычагов в рассматриваемой фазе движения, а кроме того меняется и наклон таза к горизонтали. на быстрой рыси у нормально сложенной немецкой овчарки коленный и скакательный суставы открыты под прямым углом (на галопе так открыты углы "скоростной" ноги - которая отталкивается второй). а у ротвейлера, например, эти углы раскрыты заметно больше.

пропульсивная фаза заканчивается отрывом конечности от опоры в момент, когда плюсна принимает вертикальное положение или немного отклоняется вперед от вертикали.

в процессе развития посыльного движения немаловажным представляется то, что с момента прохождения "критической точки" до момента отрыва конечности от опоры голень своего наклона в норме практически не изменяет (при свободном, разумеется, движении собаки), иначе это привело бы к затруднениям в одновременном распрямлении углов. поэтому пропульсивное движение задней конечности можно рассматривать как сумму движений проксимального окончания плюсны (скакательного сустава) относительно точки опирания (лапы) и проксимального окончания бедра (тазобедренного сустава) относительно собственной точки опоры (коленного сустава). скорость пропульсивного движения конечности в этом случае определяется, во-первых, скоростью разгибания углов сочленений, а во-вторых, способностью бедра и плюсны преобразовать скорость сокращения мышц в скорость своего движения. и здесь, помимо длины рычагов, важное значение имеют механизмы автоматического и интенсивного разгибания суставов.

у собак, при опирании конечности, разгибание тазобедренного сустава приводит, в норме, к автоматическому разгибанию коленного и скакательного суставов, а также к сгибанию пальцев. автоматизм разгибания обусловлен особенностями прикрепления, прежде всего, двуглавой мышцы бедра, разгибающей одновременно три основных сустава конечности, затем напрягателя широкой фасции и портняжной мышцы, которые при отведении бедра назад растягиваются и участвуют в разгибании коленного сустава, а также икроножной мышцы и поверхностного сгибателя пальцев, которые крепятся на бедренной кости и, при разгибании коленного сустава, синхронно разгибают скакательный сустав. понятно, что механизм автоматического разгибания суставов может быть эффективным только при соблюдении определенных пропорций между величинами углов сочленения основных сегментов конечности, с тем, чтобы все эти углы распрямлялись до своего оптимального предела одновременно.

еще более важно соблюдение таковых пропорций для механизма интенсивного разгибания коленного и скакательного суставов. этот механизм в литературе не описан, хотя давно известно, что у собак при беге интенсивность разгибания коленного сустава выше, чем тазобедренного, а скакательного - выше, чем коленного. отчасти это явление можно объяснить наложением скорости сокращения уже упоминавшихся мышц (напрягателя широкой фасции, портняжной, икроножной) на угловую скорость движения бедра. но у быстроходных собак для этого существует еще одно замечательное приспособление - подпирание мышц-разгибателей (прямой мышцы бедра и икроножной мышцы).

прямая мышца бедра крепится на подвздошной кости, чуть впереди тазобедренного сустава, вследствие чего эта мышца включается в разгибание коленного сустава только при значительном отведении бедренной кости назад, несколько позже, чем напрягается лежащая под ней на дистальном изгибе бедренной кости промежуточная широкая мышца. и в момент своего сокращения прямая мышца оказывается мгновенно подпертой промежуточной широкой мышцей (это как если по натянутой веревке ударить кулаком), отчего разгибание коленного сустава ускоряется. еще более выражен эффект подпирания у икроножной мышцы, только здесь роль "подпорки" выполняют коленные эпифизы бедренной и большой берцовой костей в момент распрямления коленного сустава. (но следует заметить, что у таких собак как ньюфаундленд и русский спаниель описанный эффект почти не выражен, у ротвейлера выражен слабо, а у дога, например, гораздо сильнее. и еще: похоже, что интенсивное разгибание скакательного сустава за счет подпирания икроножной мышцы осуществляется только на галопе, при большем, чем на рыси, разгибании коленного сустава).

благодаря указанным механизмам, скорость разгибания конечности у быстроаллюрных собак к концу пропульсивной фазы резко возрастает, что хорошо заметно при просмотре видеозаписи в замедленном режиме.
эффективность передвижения рысью (как и любым иным аллюром) определяется, во-первых, экономичностью (чем меньше сил тратится на преодоление единицы расстояния, тем лучше), а во-вторых, резвостью (способностью достичь максимально высокой скорости). экономичность можно рассчитать и сравнить, исходя из следующих соотношений: длины пути перемещающегося непрямолинейно центра тяжести собаки относительно данной дистанции пробега; длины пути, проделанного частными центрами тяжести конечностей собаки относительно данной дистанции, или, что по сути почти то же самое, соотношения скорости движения конечностей и скорости движения корпуса собаки. идеально экономичным будет такое передвижение рысью, при котором первое и второе соотношения максимально приближаются к единице, то есть когда центр тяжести собаки движется по траектории, как можно более близкой к прямой, параллельно поверхности грунта, а конечности при этом не шевелятся вообще (но поскольку таковое по определению невозможно, то конечности совершают минимальное количество движений на единицу расстояния и, желательно, с минимальной же амплитудой). резвость будет зависеть от этих же показателей (высокая экономичность, то есть высокий кпд движения, дает возможность прироста скорости за счет продуктивного использования энергии посыла), плюс к тому она в первую очередь зависит от скорости посыла.

Цикл движения рысью включает в себя опорную и безопорную стадии. На медленной рыси безопорная стадия (или, как ее еще называют, фаза подвисания) составляет незначительную часть в полном цикле движения. С увеличением скорости ее роль все более возрастает. А именно бoльшая протяженность безопорной стадии, при одинаковой скорости бега, свидетельствует о бoльшей экономичности рыси. (В качестве примера простенькая задачка. Любитель спортивной ходьбы проходит на каждой тренировке X км за Y часов и полностью выматывается при этом. Если он на следующей тренировке не пройдет, а пробежит эту же дистанцию за это же время, то устанет больше или меньше?) Выраженность безопорной стадии определяется скоростью посыла и эффективностью его передачи к центру тяжести собаки. Скорость посыла зависит от скорости разгибания конечности при завершении пропульсивной фазы и от направления посыла. На эффективность передачи посыла в движении рысью влияют несколько факторов: направление посыла, расположение центра тяжести относительно тазобедренного сустава, прочность спины и поясницы, а также длина и масса корпуса.

Поскольку корпус собаки на рыси постоянно и равномерно движется, то посыл передается от опорной лапы через тазобедренный сустав не по прямой линии, а по дуге, и у нормально сложенной собаки направление посыла (по сути - направление движения тазобедренного сустава в пропульсивной фазе) приходится на середину или даже начало поясницы. Направление посыла тем более полого, чем, во-первых, выше скорость движения корпуса относительно скорости распрямления конечности к моменту отрыва, и, во-вторых, чем дальше к этому моменту отведена назад конечность (относительно высоты в тазобедренном суставе). Прямозадые собаки потому плохо рысят, что посыл у них направлен очень круто вверх, на окончание поясницы или на крестец, и ускорение разгибания конечностей приводит лишь к увеличению амплитуды вертикальных колебаний крупа.

А вот если мы теперь, уже зная обо всем этом, займемся просмотром видеозаписей свободного (то есть не на поводке) бега овчарок различных экстерьерных типов, то увидим кое-что очень интересное, почему-то постоянно ускользающее от взгляда экспертов.

Многим, наверное, приходилось замечать, что у абсолютного большинства "эфэргэшников" на рыси колени как бы проваливаются вниз. На просмотре видеозаписей в замедленном режиме это явление можно рассмотреть детально. Оказывается, что голени этих собак продолжают наклоняться в течение некоторого времени после прохождения фазы "критической точки". У некоторых вплоть до отрыва конечности от опоры. О чем это говорит? Как минимум, о том, что колени у них все еще продолжают сгибаться даже тогда, когда у всех нормальных собак должно развиваться нарастающее по скорости синхронное пропульсивное движение. И еще о том, что лапы отрываются от опоры, не дожидаясь раскрытия ни коленного, ни скакательного суставов. Производительно работают только бедра. Разумеется, ни о каком автоматизме, ни тем более об интенсивности разгибания суставов здесь и речи быть не может.
Так за счет чего "эфэргэшники" так красиво, стильно, широко и плавно рысят? Присмотримся повнимательнее. Основные отличия овчарки из западногерманских выставочных линий от любых нормально сложенных собак состоят, во-первых, в ином соотношениии длины передних и задних конечностей (передние, сравнительно с пропорциями сложения других собак, намного длиннее задних), во-вторых, в более сильном наклоне таза к горизонтали, и, в-третьих, в ином соотношении углов в фазе "критической точки". Поскольку в этой фазе суставы "эфэргэшника", прежде всего скакательный, согнуты гораздо больше нормы, они начинают разгибаться не синхронно, а последовательно. Причем угол скакательного сустава раскрывается до 90°, как правило, лишь когда опорная лапа оказывается за пределами вертикали, опущенной от седалищного бугра. Вследствие того, что голень к этому моменту занимает едва ли не горизонтальное положение, посыл направляется очень полого. Пропульсивный толчок (которым, в норме, за счет ускоренного разгибания суставов, заканчивается опорная фаза) почти не выражен, а часто его и вовсе нет, а есть равномерное по скорости, плавное пропульсивное движение. А поскольку на рыси "эфэргэшники" сильно горбят поясницу, и таз у них наклонен еще более круто, то полoго направленный посыл не только не пересекает линию поясницы, но приходится гораздо ниже нее (и тем ниже, чем относительно короче задние конечности). В результате чего поясница еще сильнее сгибается, то есть испытывает деформацию, противоположную той, что бывает у прямозадых собак с обычными пропорциями сложения. Далее позвоночник, по принципу действия плоской пружины, передает посыл на центр тяжести тела, приподнимая и продвигая его вперед. Из-за того, что посыл направлен низко, передние конечности осуществляют функцию поддержки при максимальной амплитуде своего движения (отсюда понятна выгода относительного удлинения передних конечностей). По этой же причине фаза амортизации в цикле движения задней конечности превосходит по своей протяженности пропульсивную фазу. Итого, обладая сравнительно медленным посылом, эти собаки эффективно реализуют его в передвижение корпуса по очень низкой, без заметных вертикальных колебаний, траектории. Причем у них, что интересно, нарушения балансировки (как то изменения в широком диапазоне формата или массы корпуса), в отличие от собак иных типов сложения, на эффективности передвижения практически не сказываются. Потому что безопорная стадия при любой скорости рыси едва прослеживается. К примеру, у всех десяти кобелей, получивших в 1997 году оценку VA на Всемирной выставке, передняя конечность отрывалась от опоры непосредственно перед приземлением односторонней задней конечности и заметно позже того, как заканчивалась опорная фаза у диагональной задней конечности.

Выходит, что рациональная компонента в "конструктивном" типе сложения овчарок выставочных линий ФРГ несомненно присутствует. Но, увы, присутствуют и издержки. Например, невозможность увеличения скорости бега иначе, как за счет увеличения частоты движений. У "ногастых" "гэдээровцев" очень мощная динамика бега за счет интенсивного распрямления конечностей, и в границах малых скоростей - как осматриваются сейчас собаки в рингах - они не показывают полной амплитуды движений. Выставочные же "угластые" "эфэргэшники" уже на малой скорости стелются полным махом - к полному удовольствию экспертов. Бегут одними бедрами, посыл равномерный, отсюда и движения плавные. Одним словом, эстетика! Но стоит прибавить ходу и видно, что запаса-то нет. Ножками частят, а скорости не дают - как раз потому что безопорная стадия почти не выражена. Куда ж без динамики! А хорошего "рысака" восточногерманских кровей, в лучшие времена их разведения, коли разойдется, на галоп сбить не удавалось, как быстро ни беги с ним в ринге. Даже на спор пробовали. Другое дело, что быстроходный "гэдээровец" должен быть гармонично сложен, и на его способности к бегу рысью отражается буквально каждый недостаток опорно-двигательного аппарата и любое существенное нарушение балансировки корпуса. Гармонично же сложенных собак во все времена среди овчарок бывало не то, чтобы уж очень много. На красивых же движениях "эфэргэшника" нарушения балансировки, как уже упоминалось, да и многочисленные даже недостатки в строении конечностей сказываются не слишком заметно. Но это в ринге, при беге по ровной поверхности. Может ли выставочный крэк так же красиво рысить по камням, по пашне или по лесу, не вылощенному как в Европе? Увы, вряд ли: у него слишком сильно наклоняются, при вынесении конечностей вперед, плюсны, а часто и пясти. Почти ложатся на землю. При сохранении стиля бега, травмы, можно считать, ему обеспечены.

Кстати, траектория перемещения центра тяжести корпуса на рыси у хорошо сбалансированной овчарки восточногерманских кровей не длиннее, чем у пластающегося по земле "эфэргэшника", зато конечности работают по значительно меньшей амплитуде. Так кто же из них бежит менее энергозатратно?
а вот более серьезная проблема. у нормально сложенных собак траектория движения тазобедренного сустава в пропульсивной фазе направлена так, что головка бедренной кости оказывает давление на вертлужную ямку в глубоком месте последней. к тому же с этой стороны хорошо развита хрящевая суставная губа, дополнительно увеличивающая глубину вертлужной ямки. у овчарок же выставочных линий фрг при посыле головка бедренной кости давит на боковую поверхность ямки гораздо вентральнее, в мелком месте, около которого суставная губа развита слабо (рис.10). разве это не достаточная причина для развития дисплазии? отсюда и высокий процент больных собак, получаемых от здоровых родителей.

ну и напоследок посмотрим, как собаки нормального и аномального сложения бегают галопом.

быстрый бег галопом невозможен без хорошей работы спины и поясницы. у резво бегущей овчарки к моменту завершения пропульсивного движения поясница прогибается настолько сильно, что таз оказывается наклоненным под отрицательным углом к горизонтали. это очень важное условие для эффективной работы мышц-разгибателей задних конечностей. на этом аллюре задние конечности работают поочередно, а пропульсивные движения бедер имеют небольшую, сравнительно с рысью, амплитуду относительно таза. таким образом, мышцы сокращаются в наиболее выгодном диапазоне, до трети своей длины, и могут обеспечить наивысшую скорость разгибания суставов. и в этом случае отрицательный наклон таза дает возможность оптимально использовать всю длину "скоростной" (той, что отталкивается в последнюю очередь) задней конечности.

теперь посмотрим, почему плохо галопируют многие представители западногерманских выставочных линий. прежде всего дело в том, что у этих собак (по причине специфической приспособленности к бегу рысью) зачастую малоподвижная поясница, неспособная нормально прогнуться в момент посыла. поэтому таз не наклоняется под нужным отрицательным углом, а соответственно вся работа задних конечностей оказывается непродуктивной. кроме того, многие "эфэргэшники" излишне высокопереды, а задние ноги у них почти поголовно короткие, что вкупе еще более затрудняет возможность отрицательного наклона таза. в итоге конечности разгибаются недостаточно, посыл получается слабым и медленным. что собаки пытаются компенсировать усиленной работой передних конечностей. понятно, что ни приличной скорости, ни тем более выносливости бега здесь ожидать не приходится.

так какие углы оказываются в итоге лучшими? какие овчарки должны бежать и бегут экономичнее и быстрее, то есть продуктивнее? и какие шествуют во главе рингов? и чего бы проще - сравнивать собак не умозрительно, не выдумывая каких-то мнимых преимуществ для аномальных "конструктивных типов" и "моделей", а давая им как следует, долго и быстро побегать на свободном поводке, хотя бы пару-тройку часов, да с продолжительным ускорением. так нет же, фанатичные поклонники экстерьера втемяшили себе в голову как должна выглядеть и передвигаться овчарка, тешатся этой иллюзией и других ею же гипнотизируют. и ничегошеньки не видят.

господа эксперты, и не только те, кто судит злосчастных немецких овчарок! вы окружены таким множеством иллюзий, что впору уже говорить о каком-то вашем собственном виртуальном мире. поставьте во главу угла знания и собственное любопытство (должно же вам быть интересно, в конце концов, чем вы на самом деле занимаетесь!), и тогда многое в экспертизе обретет здравый смысл, встанет с головы на ноги. а до той поры не называйте себя экспертами, подберите взамен какое-нибудь другое, более подходящее слово. например, иллюзионисты.

отсюда

А.Власенко

Литературно-кинологические безобразия-5 (“Ликбез”):
в защиту обиженных дрессировщиков .


“Накрепко наблюдать подобает, чтоб было учение доброе и основательное. Ибо есть учение, которое и имени того недостойно есть; а обаче от людей, хотя и умных, но того не сведущих, судится быть за прямое учение”.
Петр I


Вот ведь как бывает: занимается себе человек с горячим энтузиазмом неким делом (важным или не слишком - не суть, лишь бы ему самому нравилось, а другим хотя бы вреда не приносило), достигает на избранном поприще определенных успехов и даже обретает в глазах не самой требовательной части общественности известной степени признание и может быть даже авторитет. И тут-то, на почти ровном месте, вдруг до того уверует в свою исключительность и неподражаемость, что ради убеждения окружающих в своем мессианстве готов пойти черт знает до каких пределов. В результате чего идея спасения заблудшего человечества из первоначально высокой цели становится лишь ступенькой в куда более соблазнительном деле собственного возвеличивания.

Ну пусть воспламенился человек мыслью привнести полезное озарение в массы (не он первый, не он и последний), ну и флаг бы ему, как говорится, в руки, пусть дерзает, вершит и воспаряет! Так ведь нашему герою теперь уже мало вздымания собственного стяга среди полчища примерно таких же одержимых знаменосцев. Ему ж надо не просто выделиться из толпы, но и заглушить ее медью своих труб, громом барабанов и ритмичным лязганием подковок об асфальт.

Вот так сидишь порою тихонечко, греешься на солнышке, а мимо тебя, отвлекая от размышлений о вечных ценностях и куске хлеба насущного, туда-сюда, под сипение горна и треск малокалиберного тамтама, старательно и торжественно марширует очередной кандидат в твои вожди... Очень раздражает! Глянешь ему вслед - ан censored-то голая! Вся смета израсходована на украшение фасада! Так прямо и зачешутся руки влепить ему по незащищенным тылам соленой розгою. Экзекутор я Великий Ликбеза, в конце-то концов, или же так, полковой профосишка?

А с другой стороны присмотрясь, почти всегда убеждаешься, что обуянный вождизмом харизмоносец своим громогласием всего-то навсего тщательно камуфлирует собственные меркантильные поползновения, пытаясь занять самое теплое место под солнышком. Очень хочет кушать и, естественно, норовит урвать кусок пожирнее и послаще, плевать что ничем не заслуженный. А сие в глазах Ликбеза является отягчающим обстоятельством и подлежит сугубому наказанию.

Эк меня профессиональный зуд одолевает! Не будь его, неужто стал бы я цеплять Наталью Дмитриевну Криволапчук (чтоб ей быть счастливой в личной жизни!), а? Ну ту, что, по словам ее собак, Джины и Рольфа, в соавторстве с которыми, якобы, она пишет книги, “себя «зоопсихологом» называет”. Пожалуй, все же стал бы. Очень она на это нарывается.

Ох уж эти доморощенные зоопсихологи собачьего мира! У них, на мой взгляд, есть уйма общего с теми искусствоведами-критиками, кои своими руками сделать ничего, выше, чем на дилетантском уровне, не умеют, зато досконально знают, как делать надо и как не надо. Среди искусствоведов, правда, гораздо чаще попадаются особи, избравшие профессию по призванию, то есть тонко чувствующие прекрасное и влюбленные в него, но у них - действительно специалистов - и собственные руки растут не откуда попало. А прочие, как правило, относятся к разряду своевременно осознавших, что художественными талантами они обделены, и в какой-либо другой области самоутвердиться у них тоже вряд ли получится, а потому изловчившиеся вращение в богемных тусовках сделать источником своего существования. Вот и зоопсихологи от собаководства - сплошь и рядом неудавшиеся дрессировщики, что мастерства достичь оказались не в силах, однако ж изрядно поднаторели в изучении теоретической базы, особенно в той части, где ее тонкости и закорючки плавно перетекают в область зауми и абсурда.

Нет, я не отрицаю напрочь ценности зоопсихологии как науки, а равно полезности зоопсихологов для облегчения существования собак, принадлежащих определенной части народонаселения. Такие - и немалочисленные - владельцы, далее всех прочих оторвавшиеся от матушки-природы, в детстве ни с кем иным из животного мира, кроме Хрюши и Степаши, явно не были знакомы, и вплоть до совершеннолетия воспитывались в рамках школьной программы и среднестатистического общественного мнения, плюс, в лучшем случае, - того, что пишется в популярных книжках для самых “чайников”. И обладая таким багажом, соответственно, воспринимают собак в несколько абстрактном преломлении. Для них, конечно, хоть какая-нибудь, пусть и до пошлости упрощенная система координат в вопросе построения взаимоотношений с собственной собакой является неоценимым подспорьем, неким позарез нужным руководством по эксплуатации. Ведь они и не способны, не готовы понять ничего более сложного! И если человеку этого разряда требуется от собаки совсем немногое - лишь то, что относится к определению “компаньон”, - а сама собака не из тех, которые требуют твердой руки и надежного управления как обязательных гарантий безопасности, тогда собственно дрессировки здесь требуется совсем немного, а нужны воспитание и установление правильных ролевых отношений. А стало быть, нужно научиться понимать потребности и мотивации собаки, верно оценивать ее поведение, ну и, разумеется, соблюдать житейские правила в соответствии с собачьими представлениями об иерархичности и справедливости. Само собой, и тут спорить нечего, всему этому владельца собаки вполне способен научить любой порядочный дрессировщик - и, как правило, учит. Без этого дрессировка по определению неполноценна. Другое дело, что дрессировщиком себя нынче кто только не называет. Так же, впрочем, как и зоопсихологом.

Но давайте-ка все-таки отделим мух от котлет! Роль зоопсихолога, по большому счету, сравнима, пожалуй, с ролью психоаналитика. То есть, в принципе, зоопсихолог учит немногому, а результат его деятельности более всего зависит от ... того количества времени, на которое увеличивается регулярное общение владельца с собственной собакой! Заметьте: все без исключения приемы, рекомендуемые зоопсихологами, требуют постоянства, регулярности и продолжительности. А собаки ведь очень отзывчивы на положительно подкрепленный и эмоционально окрашенный контакт. Уже одного этого зачастую предостаточно для видимых позитивных изменений в их поведении. И здесь самое трудное - грамотно и ненавязчиво уговорить, убедить, вынудить, заставить владельца собаки тратить на нее уйму внимания и времени. Естественно, что хороший зоопсихолог - это прежде всего психолог, умеющий быстро найти самый точный ключик к человеку. Затем зоопсихолог должен хорошо понимать пределы действия предлагаемых им методик и, равно с тем, эффективность использования иных способов воздействия на поведение собаки, а значит - профессионально знать дрессировку и, отчасти, ветеринарию. Последнее в данном случае означает способность определить патологию поведения и вероятные причины патологии, и еще умение профессионально пользоваться, в случае необходимости, соответствующими лекарствами и сходными с ними по влиянию на поведение иными веществами (например, алкоголем, специальными подкормками, диетами и пр.). А что же должен уметь хороший дрессировщик? Да все то же самое! Разница между дрессировщиком и зоопсихологом заключается лишь в смещении акцентов в процессе формирования или изменения поведения собаки. То есть, в преимущественном использовании одним - методов прямого, а другим - косвенного действия. Ну и еще дрессировщик, как правило, ориентирован на достижение более высокого уровня управления собакой и на выполнение ею каких-либо спортивных или прикладных нормативов. А как таковой четкой границы между указанными кинологическими специализациями обнаружить совершенно невозможно. Любой профессиональный дрессировщик не может не быть зоопсихологом, а в свою очередь, зоопсихолог не может быть дилетантом в дрессировке.

Однако же не будем забывать, что психология “совка” есть психология воинствующего профана. Как нам революционеры-большевики эту заразу привили, так этот привой по сю пору и продолжает свое обильное плодоношение. Профессионализм в кинологии и был, и остается явлением, по редкости своей достойным занесения в Красную книгу. В зоопсихологии, как части кинологии, понятное дело, его тоже найти нелегко. Вот и наша сегодняшняя героиня Н.Д.Криволапчук (Джина Рольф) своей книжкой “О чем думают собаки или Беседы с Джиной и Рольфом” (СПб., 1999) это лишний раз подтверждает. Книжка толстая, на четыреста страниц. Обилия глупостей, туфты и несуразностей, а всего более - нахального невежества в ней столько, что скучно становится. Даже опуская всякие мелочи, я насчитал более полутараста штук этого добра. Причем некоторые накладываются одна на другую, растягиваясь в пространстве когда на одну, а когда и на две страницы. Наверное, в любом другом случае стоило бы просто посмеяться над дутыми амбициями невесть что о себе возомнившей мадам, очевидно случайно присосавшейся к собачьим делам и ни уха ни рыла в них не различающей, да и забыть о ее творении, но ведь умудрилась она создать весьма опасный прецедент, влезть в ту область, где одним игнорированием по отношению к ней уже не обойтись, а требуется незамедлительно остракизм вкупе с гражданской казнью. Ну скажите на милость, какого лешего ей понадобилось пинать, и не единожды, кинологов вообще и дрессировщиков в частности? Хлеб, что ли, изо рта вырывают? Дескать, и того они не знают, и сего не ведают, и методики дрессировки у них пригодны исключительно для армейских и милицейских собак, а от современного уровня знаний все они безнадежно отстали, особенно от того, коим оснащена сама мадам Криволапчук (см. стр. 44). И если за любую прочую чушь указанная мадам заслуживает порки лишь на общих основаниях, то столь беспардонные выпады в адрес дрессировщиков, а значит и в мой лично, требуют показательной жестокости безо всякого снисхождения.

Нельзя сказать, что безоглядные наскоки на дрессировщиков - очень уж свежий и оригинальный прием в среде типчиков всякого рода, тем или иным боком имеющих отношение к науке и от ее имени гордо выступающих. Многие из этой братии грешны в несправедливости суждений. Но от них ведь и зоопсихологам тоже попутно достается. Причем порою до смешного доходит. Например, в книге Генри Р.Аскью “Проблемы поведения собак и кошек. Руководство для ветеринарного врача” (М.; “АКВАРИУМ ЛТД”,1999) на стр.106-107 выдан обалденный пассаж: “Многие современные методы коррекции поведения, обычно рекомендуемые специалистами-этологами, имеющими высшее образование, первоначально были разработаны дрессировщиками собак и другими недостаточно квалифицированными или вообще неквалифицированными людьми. Однако знание упрощенных и зачастую догматических представлений этих людей вряд ли будет иметь значение для дальнейшего развития этой области науки.<...> В наши дни имеется существенная разница между квалифицированным ветеринаром, психологом или биологом и дрессировщиком собак, не имеющим специального образования и называющим себя “специалистом по коррекции поведения домашних животных”, “специалистом по психологии собак”, “бихевиористом” и т.д. Практикующие врачи, имеющие специальное образование, знают, что действительно компетентный специалист должен обладать обширным опытом консультирования и глубоким знанием межотраслевой специальной литературы. Дрессировщики собак, напротив, считают, что их опыта достаточно для решения проблем в поведении животных”. Вот так вот, твоим же салом тебе же по мусалу! Мы, дрессировщики, оказывается, достаточно умны, чтобы что-то полезное изобрести, но слишком тупы, чтобы это изобретенное применить на практике. Наш опыт работы ничего не значит рядом с институтским дипломом, книжек же ученых мы вовсе не читаем, да и читать, наверное, вряд ли умеем. И где уж нам, дуракам, чай пить!

Гляньте-ка, мадам Криволапчук, а ведь нас с Вами г-н Аскью на одну доску поставил - дрессировщика и зоопсихолога, сиречь “специалиста по поведению собак”! Причем тычет мордами в грязь точно на тех же основаниях, что используете Вы сами в отношении дрессировщиков. И не надо вскипать возмущенным разумом, что, мол, Вы высококвалифицированный специалист, и потому, де, грязь тут не предназначена для Вашего светлого лика. Еще как предназначена! Берусь спорить, что среди Ваших дипломов, сколько бы их там ни было, диплома зоопсихолога нету, потому что ни в одном отечественном ВУЗе такой специализации, похоже, до сих пор не существует. Это во-первых. Во-вторых, поскольку всего больнее меня здесь задевает именно мое подразумевающееся местонахождение на одной доске с Вами, я готов доказать, что наши ареалы никоим образом не пересекаются, потому что находятся на очень разных уровнях, и что Ваше законное место расположено вне зоны приличия профессионалов, то есть где-то в непосредственной близости от сосуда общего пользования, широко известного под уменьшительно-ласкательной формой старинного женского имени.

Загодя убедительно прошу Вас, мадам Криволапчук, не держать на меня зла за сей “Ликбез”. Я ведь лишь из одной доброты своей душевной пытаюсь остановить Вас столь мирным путем. А ведь мог бы, мести ради, взять всего лишь одну цитату из Вашей книжицы, вот эту, со стр.72: “ ... Для афганской борзой, например, естественно бежать сломя голову и воровать пищу (воровство - одна из породных специализаций, обусловленных исламскими воззрениями)...”, взять, да и отправить через друзей на какой-нибудь из ваххабитских сайтов, что наверняка нетрудно найти в Интернете. Вы ведь походя грязно оскорбили одну из величайших мировых религий, а вместе с тем чувства по меньшей мере миллиарда мусульман. Вы что хотите нам сказать: что вороватые собаки исповедуют ислам, или что ислам проповедует воровство? Ну и домыслите сами, что станется с Вашей зоопсихологической карьерой (да и только ли с нею!), попади эта цитата по нужному адресу. Питер-то город большой, в нем всякие люди живут. И религиозные экстремисты, ничуть не сомневаюсь, тоже имеются. Так что читайте дальше, терпите и не дергайтесь.

Но довольно предисловий. Приступим к непосредственному разбору странных в причудливости своей извивов авторской мысли, помещенных в означенной книге.

Сразу же, с первых страниц, становится ясно, что наша зазнайка зоопсихологиня плохо учила биологию в школе, и совсем не похоже, чтобы она когда-либо знакомилась пусть не с научной, а даже с научно-популярной литературой о животных. По ее мнению, человек относится к числу хищников, а вовсе не приматов (стр.7); человек же ведет свой род через антилопу (стр.14); псовые охотятся на мышей только во времена полной бескормицы (стр.308). А еще она отрицает наследственную природу типологических поведенческих характеристик у собак и людей (стр.48, 350).

Ярко иллюстрирует биологическую безграмотность нашей мадам вот такой момент со стр. 9. “В этом отношении у нас гораздо меньше общего, скажем, с коровами, которые ни на кого не охотятся и могут сколь угодно долго раздумывать, стоя над пучком травы - все равно никуда не убежит. Впрочем, и с насекомоядными мы тоже вряд ли найдем общий язык - их добыча слишком мелка и перемещается, и прячется гораздо быстрее. Честное слово, можно только удивляться, что столь простая связь между условиями добывания пищи и характером мыслительных процессов то и дело ускользает от внимания ученых!”. Не будем вдаваться в громоздкие рассуждения на тему, к какому типу питания наиболее приспособлен человек и от чего зависит скорость мыслительных процессов у животных, а взглянем на другое - на насекомоядных. И задумаемся: то ли к отряду насекомоядных Джиной Рольф отнесены все существа, питающиеся насекомыми (например, муравьед и стриж), то ли она считает, что кроты и ежи думают быстрее, чем мы? А может быть, мадам по себе судит? Недаром же она говорит о себе буквально следующее (вернемся на стр.14): “Уверена, что в моих действиях найдутся элементы поведения не то что обезьяны или антилопы, а амебы и инфузории-туфельки”. И я лично нисколько не сомневаюсь, что на ее месте инфузория, будь она в силах держать авторучку, сподвиглась бы написать книжку уровня ничуть не худшего.

На стр.191 мадам Криволапчук вот такое пишет: “Всем диким животным свойственна единственная реакция на человека - избегание, а в борьбу с человеком они вступают только тогда, когда нет никаких других шансов на спасение жизни”.

Надо же, какие они мирные! А с чего бы это совсем недавно в Индии дикие слоны опять пару деревень разрушили и с полсотни человек затоптали? Уж не потому ли, что не знали куда убежать от неожиданно напавших на них со всех сторон построек?

Стр.351. Тут надо вспомнить основополагающий закон развития всего живого: “Орган создается функцией”. Точно то же и со свойствами психики. Будь они хотя бы стопроцентно закреплены в генотипе, если они не тренируются в реальной жизни, если не закрепляются тем, что приводят к положительным результатам, они угасают сами по себе. Поэтому злобность или трусливость предков вовсе не служит приговором для их детей и внуков.

Зачем же эволюционный закон впихивать в рамки онтогенеза? Ненаучно это! Да и разведения трусов никакими вывертами все равно оправдать не удастся.

А возьмем стр.389, где говорится об использовании биополя собак в лечении людей. “В нашей стране первые попытки использования “жучкотерапии” относятся к началу семидесятых годов, когда доктор Ворошилов стал лечить самые разнообразные заболевания с помощью своей собачки по имени Жужа. Для большей эффективности воздействий у Жужи была хирургически удалена брыжейка, но впоследствии выяснилось, что в этом нет необходимости”.

Действительно, при чем тут брыжейка? Впрочем, по вопросу о том, какой орган у Жужи лучше было бы отрезать, можно долго и бесплодно спорить, поскольку область биоэнергетики не настолько хорошо исследована, чтобы ее можно было отнести к научной биологии. Правда, мадам Криволапчук на сей счет придерживается несколько иного мнения. Но мы пока эту тему затрагивать не станем, а перейдем к прочим пробелам в знаниях нашего зоопсихолога-недоучки. А не знает она в нашем деле толком ничего: ни основ собаководства, ни современной организации кинологической деятельности, ни принципов разведения, ни дрессировки и применения собак, ни - что всего печальнее - самого поведения собак. То есть, ничего даже из того, за что ей клиенты платят деньги.

Доказательства? Пожалуйста! Для затравки - большая цитата, которую можно, на мой взгляд, считать квинтэссенцией всей книги. (Везде далее жирным шрифтом выделено мною).

Стр.130. Замечательно, если уже к двум-трем месяцам щенок уверен, что самое безопасное место в мире - собственный дом и местечко у ног хозяина. Тогда в его распоряжении всегда имеется и надежное убежище, и верный и сильный союзник, способный спасти от любых врагов. В этом и заключается та самая защищенность, которая снижает силу стресса. Замечательно, если детеныш уже привык в любой острой ситуации бросаться к своему Человеку за помощью и объяснениями. И чем меньше непривычных для него происшествий, заставляющих искать защиты, тем лучше.

К сожалению, в жизни наших собак все происходит совсем по-другому. Очень многие из них впервые попадают на улицу, в совершенно новый и пугающий мир, именно в возрасте страхов, когда все отрицательные эмоции усиливаются во много раз возрастной восприимчивостью. Вот и закрепляются детские страхи на всю жизнь, приводя к стойкой трусости, устранить которую крайне трудно. Во всяком случае, мне ни разу не удавалось сделать этого без применения той или иной формы гипноза.

А ведь нередко именно испуги возраста страхов служат причиной необоснованной агрессивности взрослой собаки. Это происходит не только в тех случаях, когда хозяин, не понимая происходящего, оставляет щенка один на один с опасностями и собственными бурными эмоциями, но и тогда, когда человек начинает впоследствии перевоспитывать собаку насильственными методами, требуя от нее оборонительной активности и не прощая никаких проявлений страха. Чаще всего это происходит с собаками крупных и, как принято говорить, “строгих” пород. В угоду хозяину (его ведь она тоже боится, не понимая и не доверяя) собака ведет себя угрожающе, а то и идет в атаку, однако поводом для агрессивного поведения остается все тот же затаенный страх. Конфликт этих двух противоположных начал, достигающий все большего и большего размаха, чреват непредсказуемыми последствиями, вплоть до разрушительного действия на психику.

Тут хватает всякой чепухи понемножку: похвал трусливому поведению щенка, гипнотического лечения собачьих фобий, непонимания принципов дрессировки и формирования поведения. А чего стоит мимоходом сделанная глупая рекомендация как можно сильнее обеднить среду выращивания и без того пугливого создания?

Думаете, мои выводы слишком поспешны и резки? Ничуть. В подтверждение тому, на очереди более яркие примеры.

Вот, например, каковы, со слов мадам К., ее же собственные собаки.

Стр.9-10. А мои собаки нередко оказываются изобретательнее меня самой, когда речь идет об их делах и обязанностях. Помню, как Рольф во время проверки его охранных качеств вместо того, чтобы бросаться на нарушителя, увел его от меня, как перепелка уводит врага от гнезда. Не только во время проверок, но и в реальной жизни он, раз и навсегда отученный попусту пускать в ход зубы, сам придумывает способы, как выручить меня из затруднительного положения. Когда речь идет о том, как не подпустить потенциального врага, выдумка его неистощима.

и стр.349-350. Всегда ли мы различаем осторожность, продиктованную разумным отношением к ситуации, и действительную трусость? Собака вовсе не обязана очертя голову бросаться на любого, кто косо глянул на нее или на хозяина. Напротив, подлинная безопасность и собаки, и человека возможна лишь в том случае, если собака соразмеряет свои силы с силами противника и принимает решение вступить в бой сознательно, выбрав к тому же эффективную стратегию. Порой оптимальным оказывается и отказ от борьбы - так Рольф однажды выручил меня, уведя нападающего в сторону

. Помните золотое правило восточных единоборств: “Уйти от схватки - значит выиграть схватку!”? Иначе... мы возвращаемся все к той же трусливой, истерической агрессии.

Трусость на выдумки неистощима, эта истина известна от начала времен. С трусостью в изобретательности кроме лживости и сравнить-то нечего. Каковое, кстати, сопоставление в данном случае мы имеем возможность проделать на процитированных отрывках. Мадам Криволапчук, я не о вкусах спорю. Допускаю, что сами Вы можете искренне любить и труса. Имеете полное право, поскольку это Ваше глубоко личное горе. Вот только незачем ублюдочно-шакалье поведение оправдывать перед общественностью, конопатя мозги читателям и выдавая черное за белое, а белое за черное. Приличные люди и собаки не поступают так, как позволяете себе поступать Вы и Ваш четвероногий предатель.

Стр.57. - Ты помнишь, Черный, как я злилась на тебя за то, что ты не всегда желаешь меня охранять? - спросила Мама.

- Ох, а до чего же мне хотелось, чтобы ты поняла! Ну что же ты сама нагло так на чужую территорию, навстречу хулигану какому-нибудь, лезешь? Вот я и смотрел тебе в спину, дожидался, чем дело обернется. Что ж еще остается, когда ты глупости творишь? <... >

- Ты, небось, думаешь, будто Маме чужая территория была нужна, - вступилась за хозяйку преданная Джинка. - Она же шла, чтобы нас, фоксов, отозвать. Это Бамби, мамка моя, светлая ей память, любила сбегать в другой конец двора да облаять кого-нибудь подозрительного. <...>

- <...> За Маму можешь не заступаться, я же ее не виню. Я только хотел, чтобы она понимала, и сам первый обрадовался, когда Мама все сообразила.

- Помню, помню, как ты тогда сразу лучше работать стал, - согласилась Мама. - А до тех пор все удивлялась: что ж это за овчарка такая, которая не шагает навстречу любой опасности, как положено, у левой ноги? Ты же к тому времени уже и на телохранителя выучился.

- Да не дожидался я опасности и в обиду тебя никогда бы не дал! Ты же сама знаешь, как я пару раз у тебя из-за спины вылетал. Зато научил тебя хорошо, верно?

И Маме оставалось только улыбнуться своему верному рыцарю.

И стр.206. (О Джине)

- Достаточно на тебя посмотреть, когда тебе неохота выполнять мою команду. Вот, например, я позвала тебя во дворе, ты пошла было ко мне, но тут же нашла чем заинтересоваться по дороге. Чуть я отвлекусь, ты ведь, недолго думая, свернешь в сторону. Разве не так?

- Ну и что? Ты ведь знаешь, что мне просто не очень хочется подходить.

И стр.225. (О Рольфе)

- Уметь-то умеешь, да выполняешь только под настроение, когда благоволишь согласиться, что именно эта команда уместнее всего. Все фасонишь, собственой мудростью козыряешь. А уж клоунады твои... Впрочем, овчарки вообще к этому склонны.

- Зато у меня свое мнение есть! Вот только скажи, будто я тебе хоть раз неприятности причинил!

- Чего не было, того не было, врать не стану. Только я ведь говорила о хорошо образованной и воспитанной собаке. А у тебя воспитанию порой мешает гонор Вожака. Хотя и идет это от разума и желания сделать все как можно лучше.

Вот еще и еще, одно за другим, идут подтверждения моим словам. У самой мадам собственные собаки и непослушные, и трусливые, а она берется чужих исправлять! Ну не наглость ли это, а? Впрочем, ее вполне устраивает обладание и такими собаками, и вот почему:

Стр.25. Дело в том, что от собаки мы всегда получаем то, чего ждем. И даже когда не получаем - это ведь так легко домыслить!

Резюме: не бывает плохих собак, бывает недоразвитое воображение.

А почему бы и не быть ее собакам непослушным и своевольным, если они дурят свою хозяйку на голубом глазу как и когда захотят?

Стр.396. Вряд ли мне удастся перечислить все варианты собачьего притворства - слишком уж они изобретательны.<...> Стоит Вам раз-другой попасться на эти уловки - и Вы пропали! Даже зная наизусть все маленькие хитрости своей собаки, Вы все-таки встревожитесь: а вдруг на этот раз - правда?! Я, во всяком случае, клюю на эти удочки почти безотказно.

Спасибо за чистосердечное признание, мадам. Оно, правда, отнюдь не свидетельствует ни об умении понимать собак, ни о - ха-ха! - способности к прочтению собачьих мыслей (с чем мы встретимся немного погодя), ни тем более о хоть каком-нибудь Вашем профессионализме в избранной сфере деятельности. Если уж Вы поведения своих собственных собак за всю их жизнь изучить не смогли, то неужели у Вас хватает соображения наскоро разбираться в проблемах с чужими? Извините, ни за что не поверю.

К слову, наша героиня предусмотрительно обзавелась оправданием не только для своих собак, но и для себя тоже.

87. Женщина, даже будучи единственной хозяйкой собаки, не становится вожаком для крупного и активного кобеля. Командовать им женщине позволяет ранг Старшей Матери, а Вожак в этом случае просто отсутствует.

Как прикажете расценивать эти слова, как не скрытое оправдание собственной неспособности управлять своей собакой? Некоторых других женщин собаки еще как здорово-то слушаются, и без всяких скидок на половые признаки!

А вот насколько наша мадам не осведомлена о самых что ни на есть азах собаководства.

Стр.36-37-38. Статус семейной собаки предъявляет очень высокие требования к психике и поведению животного. Здесь, как и во многих других жизненных ситуациях, родословная и экстерьер не играют ровно никакой роли, а дрессировка является не более, чем вспомогательным средством. Не станете же Вы обучать правилам армейской дрессировки двухгодовалого ребенка или своенравную тещу! А кусаются дворняжки не хуже самого элитного аристократа, и собака, обученная сражаться с человеком на дрессировочной площадке, зачастую делает это и на улице, причем с превеликим мастерством и удовольствием, - ведь ее за это столько раз хвалили!... Семейную собаку нужно оценивать вовсе не по ее рабочим качествам и прочим формальным показателям... При этом спокойствие, покладистость и уступчивость семейной собаки не должны идти в ущерб ее способности, если нужно, охранять и брать на себя ответственность за человека.

На должность семейной собаки годятся очень многие породы - все те, кто не специализирован для выполнения узкого круга функций, основанных на конфликтах с окружающими.

Во какая разрывная пуля отлита! Всего-то двумя абзацами походя “убиты” и дрессировка, как процесс, не имеющий воспитательного эффекта, и породное разведение, как не дающее преимуществ в части поведения перед дворнягами, да к тому же этак ненароком брошена тень на обучение собак защите... Что тут скажешь, снайперская работа. Если бы существовало звание софиста Всероссийской категории, я бы знал наверняка, кому в первую очередь его надо присвоить.

Стр.77. К первой группе пород по международной классификации отнесены пастушьи собаки, предназначенные для широкого и активного взаимодействия с человеком как в общей работе, так и в повседневной жизни. <...> Однако необходимо помнить: собака пастушьей породы - совсем не лучший вариант для людей, ценящих в животном безусловное подчинение. Наши укротительские амбиции во многом ущемляют права и достоинство умной и энергичной собаки.

Ну наконец-то, наконец-то! Столько лет пришлось ждать, когда же оголтелые фанатики объявят, вслед за доберманами, догами, боксерами и т.д., и т.п., и немецкую овчарку породой, не годящейся для безусловного подчинения, сиречь для служебного применения. И вот он достигнут, наконец, долгожданный апогей современной кинологии! Отныне служебное собаководство, похоже, объявляется закрытым.

Стр.78. Вторая группа объединяет породы сторожевые и охранные. Часть их считается хорошо дрессируемыми служебными собаками (ротвейлер, доберман и другие), иные же вовсе не обязаны проходить рабочие испытания (это дог, ньюфаундленд, ездовые лайки - последние отнесены ко второй группе разве что по общности происхождения).

Хотя, конечно, общность происхождения - понятие очень и очень сильно растяжимое, но... “где Москва, а где Багдад”!

Стр.79. ...Доберман-пинчеры специально выводились для постоянного и очень тесного общения с человеком...

До чего же многозначна русская речь! Особенно вкупе с политкорректностью. Помнится, Ф.-Л.Доберман изо всех собак отбирал на племя всего лишь и только самых-самых кусачих. Теперь это называется “для постоянного и очень тесного общения”!

Стр.79. ...Терьеры обладают одной общей чертой - всегдашней готовностью угодить любимому человеку.

Скажите об этом тем, кто их дрессирует. Своенравие и упрямство - качества, редко какому из терьеров не присущие.

Стр.80. Как и терьеры, таксы не боятся сильного и крупного зверя, а значит и человека тоже. Крохотная “кроличья” такса, выскочив из дамской сумочки, способна напугать и даже основательно покусать неосторожного грабителя.

Отношение собаки к зверю и к человеку - это совершенно разные вещи. Будь не так, не было бы на свете лучшей защитной собаки, чем лайка. Ну а что касается храбрости кроличьей таксы и трусости грабителей, то ведь иногда и камни с неба падают, и бывает даже что кому-то на голову.

Стр.83-84. (О русской псовой борзой). ...Он по степи несется, трава ему лапы щекочет, а ведет его запах волка! И волк-то не лесной, толстый и ленивый, а степной, легкий, быстроногий - достойный соперник!

Что ни слово, то, извините за грубость, пук в лужу. Русская псовая ищет зверя зрением, и покуда не увидит, никуда не несется. К степной охоте она, к тому же, не слишком годна. Догнать матерого волка в угон - задача для любой борзой почти нереальная. А уж какой из волков толще или быстрее, вообще не Вам, сударыня, судить. Спросите обо всем этом у псовых охотников, а выдумки свои держите для домашнего пользования.

Стр.194. ...Международная Кинологическая Федерация в течение многих десятилетий запрещала служебное применение своих овчарок и стремилась создать конституциональный тип, удобный для содержания в весьма стесненных обстоятельствах, довольствующийся минимумом движения и психической деятельности, с серьезными ограничениями на допустимые формы поведения.

Мне МКФ тоже сильно не по вкусу. Однако же и с клеветой на нее никак нельзя согласиться. Не делала она такого, никогда не делала! Хотя и гробит пользовательные породы почем зря, но вовсе не в директивном порядке.

Стр.194. Поэтому на должность Вашего телохранителя для самых ответственных применений я горячо рекомендовала бы ту собаку, которая в годы борьбы с буржуазной идеологией была названа “восточноевропейской овчаркой”. Несмотря на то, что “восточники” и “немцы” представляют собой одну и ту же породу (и, к слову, различаются вовсе не по окрасу, как думают многие), восточноевропейский тип довольно далеко отошел от овчарок, разводимых сейчас в Западной Европе. Причиной тому не только предпочтения селекционеров и принятые Уставом ФЦИ ограничения, но и целый ряд объективных факторов (главным образом, это приспособление к климатическим и социальным условиям).

Крупная, мощная, с объемной пастью и хорошо развитой зубной системой, восточноевропейская овчарка по своим физическим возможностям не уступит сильному мужчине. А универсальная психика собаки позволяет ей без большого труда усвоить любые требования и пожелания хозяина, а также разгадать действия постороннего и эффективно противостоять им.

В принципе, уже одной этой “горячей рекомендации” более чем достаточно, чтобы понять, что за фрукт наша зоопсихологиня. Правды о “восточниках” сейчас не знает лишь тот, кто знать ее не хочет. Насчет же физических возможностей... зря мадам так! У нас, мужчин, есть свои несомненные преимущества. И еще хочется спросить: а что такое не универсальная психика?

Стр.205. ...Собака опережает нас в своей реакции примерно в шесть раз.

Да бросьте загибать, мадам! Конечно, если человек парализованный, либо же полный тормоз, то всяко может быть - и в шесть, и в десять. А если нормальный, тогда раза в полтора, где-то так. Иначе человеку с собакой драться было бы уж вовсе невмоготу. А ведь иногда случается, что люди собак все-таки побеждают, не так ли?

Стр.293. -...Доги ведь вообше не любят быстрой смены обстановки - это, можно считать, их породное свойство.

- Оно и понятно, предки-то дожьи жили в рыцарских замках, где сутками и неделями ничего не происходило, где не требовалось быстрой реакции...

А еще рыцари этими дожьими предками травили кабанов - жирных, ленивых и малоподвижных, и медведей - толстых, неуклюжих и сонных, и быков - зажравшихся, неповоротливых и не способных к бегу. Лучшие же результаты достигались в преследовании улиток-подранков. И назывались предки эти, согласно анекдоту, “ээстооонскаая бооорзаая”!

Стр.296. Можно кормить собаку мясной пищей из одной миски, а молочной - из другой, и пусть Ваш любимец показывает Вам, чего ему на этот раз больше хочется.

“Не вари козленка в молоке матери его”? Мясо-то хоть кошерное? А собачка обрезанная? Если же нет, и она не зажравшаяся, то ей, как правило, хочется просто БОЛЬШЕ. А уж если она мясу предпочитает творог, то либо добрый хозяин ей желудок уже угробил, либо вот-вот угробит.

Стр.296. Для сухих и нежных собак (борзые, левретки, карликовые породы) рекомендуются лазание и ползание. Даже в том случае, когда это, казалось бы, противоречит назначению породы, в качестве специального упражнения собаке очень полезно подниматься по наклонным деревьям, ходить по узким, качающимся и вращающимся бревнам, удерживать равновесие при проходе вдоль качелей.

Ага, левреткам только по деревьям и лазать! Им хозяева не дозволяют даже и с дивана спрыгивать, у них же и в телефонном шнуре ножки как лучинки ломаются, а тут...

Стр.304. Расположение собачьей подстилки или “лежанки” - дело необычайной важности. Собаки, нуждающиеся в тесном контакте с человеком (среди крупных пород в этом смысле особо выделяются немецкие овчарки, доберманы и ризеншнауцеры) категорически не могут жить в прихожей или в коридоре! Вы сами ведь там не живете, и собака это прекрасно понимает. За что же Вы постоянно выгоняете ее на ночь из своего дома, из своего логова?

А в вольере они жить могут? А на цепи, в будке? Но мы ведь там тоже не живем!

Стр.307. Неплохо, если борзая бегает взапуски с приятелями, много хуже - когда это делает немецкая овчарка или доберман. Двигательная активн

Вот видите, мадам, Вы же ни дрессировки, ни практики применения собак совсем не знаете. В отличие от спортивной собаки, телохранитель, если ситуация позволяет, ни в коем разе не должен подставляться под удар, но - уворачиваться и атаковать мгновенно и жестоко. Его задача - не борьба, а победа. Это ведь на соревнованиях собаку бьют хлыстиком, а в жизни могут приложиться и арматуриной. Что же касается “обрыва поводка”, то он, к Вашему сведению, никакой не итог, а всего лишь один из очень многих промежуточных приемов обучения. Вовсе, кстати говоря, не обязательный. И если он для Вас, мадам, явился откровением, то извиняйте, конечно, но Вы - “чайник”, самый что ни на есть.

Стр.190-191. ... Мне пришлось объяснить ему, что уж из кого-кого, а из хаски охранник никак не получится! <...> При воспитании хаски-телохранителя опереться можно было бы разве что на поведение самозащиты, запугав щенка до “реакции загнанной в угол крысы”, но это означало бы искалечить психику чудесного кобелька.

Если вот так, по-дурацки, делать, то конечно. А если попробовать по-умному,а? Но с этим, конечно, не к мадам Криволапчук обращаться.

Стр.194. Между прочим, скажу Вам по секрету: те, кто готовится к профессиональному нападению на людей, обучаются и борьбе с собаками.

Секрет, конечно, тот еще. Но скажу в ответ безо всякой утайки: с появлением самозарядного огнестрельного оружия профессионально нападать на людей и заодно бороться с собаками стало гораздо легче.

Стр.196. Для того, чтобы охранная деятельность была для собаки естественной, Ваш питомец должен ощущать себя совершенно взрослым индивидуумом ответственного стайного ранга - не ниже Воина или Матери. Годовалая собака не готова к этому по законам возрастного развития. Вряд ли стоит требовать от шестнадцатилетнего юнца, чтобы он очертя голову бросился в драку со взрослым и опытным бойцом. А собака, идущая на “нарушителя”, оказывается именно в таком положении.

Вообще-то, каждый настоящий прирожденный телохранитель, каких мне приходилось знать, обязательно был “из молодых, да ранних”. Если то, скажем, немецкая овчарка, она начинала вполне серьезно относиться к охранным обязанностям в возрасте около полугода, а бывало - еще с молочных зубов. А человек, этого не ведающий, хороших собак-телохранителей и в глаза не видывал.

Стр.199. (О провале научения)

- ... А как ты узнаешь, что провал наступил?

- Да это уж совсем дело нехитрое. Ты, что ли, собачьего языка не понимаешь? Видишь, что глазки забегали, ушки то и дело на затылок ложатся, - призадумайся! Дай для проверки команду попроще, да и ту не отрабатывай дочиста. Сама же потом больше времени, сил и нервов, своих, моих, собачкиных и хозяйских, сэкономишь. А не то молодую собачку и сорвать нетрудно!

И стр.291-293. Я перечислю Вам внешние признаки нарастающей психической перегрузки, которые покажут Вам, что пора перейти к более спокойным занятиям (они во многом совпадают с симптомами перегрузки при дрессировке). Вот они:

<...>

- бегающий взгляд;

- заложенные или “развешенные” уши;

<...>

- любые действия, не являющиеся осмысленной реакцией на происходящее (например, попытка ни с того, ни с сего дать Вам лапу);

- внезапная, не оправданная ситуацией игривость;

- резкие перепады настроения.

Заметив появление каких-либо из этих симптомов, проверьте, в самом ли деле собака чересчур возбуждена. Подайте ей простую и надежно разученную команду, которая заодно помогла бы включиться процессу торможения, - чаще всего это бывает команда “Сидеть”. Чем труднее Вам будет добиться выполнения этой команды, чем больше времени потребует сосредоточение собаки, тем сильнее наступившая перегрузка. Если позволить ей закрепиться и перейти в хроническую форму, это приведет к серьезным нарушениям в психике, бороться с которыми будет значительно труднее, чем с возбудимостью. Впрочем, об этом мы поговорим позже.

В этих случаях необходимо замедлить собственные движения, понизить тон голоса до самого низкого из доступных Вам, следить за тем, чтобы интонации были ровными и размеренными. Плотно положите руку собаке на холку или обхватите ладонью ее морду сверху - эти жесты в исполнении старшего члена стаи помогают обрести спокойствие и уверенность в своей защищенности. Разумеется, занятия, которые довели собаку до порога возбуждения, должны быть немедленно прекращены.

Ну в таком случае всякая ленивая и хитрая собака (как, например, большинство “азиатов” туркменских кровей) на каждом занятии “срывается” и “перегружается” раз этак по сорок. Что же их теперь, вообще не дрессировать, что ли? И к вопросу о жестах, что “помогают обрести спокойствие”: вообще-то, между нами говоря, жесты эти демонстрируют доминирование над собакой и предупреждают ее о возможности применения грубой физической силы, т.е уверяют ее в незащищенности перед хозяином, а никак не наоборот. Потому и помогают собаку приструнить.

Стр.201-203. -...Ты ведь не только обучен по трем разным программам, да в добавление к ним знаешь многое и из связной, и из поводырской, и из других служб. Ты - СОБАКА-НАСТАВНИК! <...>

Поведение собаки-наставника полностью соответствует общевидовым и породным нормам, что позволяет показать хозяину воспитанника нормальные реакции и точно рассчитать нужные воздействия. Кроме того, собака-наставник обязана быть достаточно контактной для того, чтобы можно было передать ее поводок чужому хозяину и показать таким образом конкретные приемы управления собакой

Речь о той самой собаке, которая, прежде чем стать “наставником”, была якобы обучена как телохранитель. Но этим, с позволения сказать, “телохранителем”, оказывается, может управлять и совершенно посторонний человек! И многого ли такой телохранитель стоит?

Стр.47-48. Знание важнейших законов поведения собак не только облегчает повседневную жизнь. Используя эти законы, я обучаю собак всем желательным для хозяина действиям намного быстрее, чем это делается в обычной дрессировке. И еще, что очень важно, я не вызываю у собак чувства протеста против насилия, заставляющего их упорствовать в своих ошибках и портящего отношения с хозяевами. А если добавить к этому новейшие методы, хорошо оправдавшие себя в психотерапии людей, то круг решаемых зоопсихологией задач расширяется почти неограниченно. Что Вы скажете, например, о коррекции наследственных программ поведения?

Ну что тут можно сказать? Туфта липовая и дешевый понт. Но возможны и варианты, как то: вранье очевидное и бесстыдное; плод воспаленного воображения; бредовые фантазии, и прочее в том же духе.

Стр.207. А затем (прежде всего - на командах “комплекса”, дающих Вам время для маневра) начинайте понемножку оттягивать время поощрения, начиная с пары-тройки секунд и придерживая нетерпеливую собаку рукой (при работе на расстоянии Вам не обойтись без помощника). Вскоре Вы добьетесь выдержки в несколько минут, а это на практике означает, что собака будет задерживаться в нужном положении столько, сколько Вы пожелаете.

Следите только за тем, чтобы не наращивать выдержку (как и расстояние) слишком быстро. Если собака перестанет выполнять команду, Вам придется начинать все сначала, причем в самом легком для собаки варианте.

И где же оно здесь, столь беззастенчиво разрекламированное сверхбыстрое обучение? И почему это нельзя обойтись без помощника? А придерживание рукой - вообще глупость, свойственная одним лишь... да-да, правильно - “чайникам”!

Стр.217. - Ты не побоишься рассказать, почему я не желаю носить твои сумки?

<...>

- Слишком уж я тогда настаивала, чтобы ты взял в зубы пластиковую сумочку, замерзшую на морозе. И дело даже не в том, что много раз совала ее тебе в пасть и начала раздражаться, - это ты мне прощал. Важнее то, что не поняла, насколько тебе неприятен этот задубевший пластик. Правильно?

Нет, неправильно. Если собака не считает себя обязанной выполнить любую прихоть хозяина, пусть ей это и доставляет неприятные ощущения, то ее нельзя признать хорошо дрессированной. Кто данной простой истины не понимает, тот не созрел для серьезной дрессировки собак.

Стр.219. Заодно открою Вам еще один важный собачий секрет: то, что мы делаем ногами, они воспринимают как бы в отрыве от нас. В качестве отрицательного стимула прекрасно подходят подножки, зацепы стопой, легкие удары “щечкой” стопы. Только не пинки и не болевые приемы!

Ай да питерцы! Довели собак в части устройства мозгов до уровня канареек! Это ж разве только у певчих птичек, живущих в клетке, можно наблюдать, что они зачастую не определяют человека как целый объект, а принимают каждую его руку за самостоятельное существо.

Стр.220. Я и в самом деле считаю, что наказание есть признание собственного бессилия. Это вовсе не означает, будто я никогда не наказываю своих собак, но, честно говоря, я всякий раз понимаю, что наказывать надо бы меня. За неспособность правильно понять происходящее, за невнимание и неумение вовремя предотвратить то, чего я не желала. Могу поручиться всей своей профессиональной честью: собаку вполне можно вырастить и воспитать практически без наказаний!

Если дело уперлось в принцип, то можно, конечно, и без наказаний. Только вот почти гарантированно вырастет плохо управляемая дрянь. Не лучше, чем у самой мадам К. И я, кажется, чего-то недопонял: мадам ручается своей профессиональной... чем-чем???

Стр.222. ...Она и головы не повернет к предложенному чужим лакомству (последнее требование почти невыполнимо для собак охотничьего происхождения).

Смотря кто дрессирует.

Стр.288-289. Оставим на совести армейских дрессировщиков те рекомендации, которые, возможно, хороши для их собак-профессионалов, но мало пригодны для домашних, семейных собак, о которых беседуем мы.

Интересно, а собака из военного питомника догадывается, что она профессионал, или нет? И что, от осознания сего факта начинает себя вести как-то по-другому, иначе строить отношения? А как быть с теми “профессиональными” собаками, коих военные и милицейские кинологи выращивают, воспитывают и держат в квартире? А с теми “семейными”, что живут во дворе или в вольере?

Стр.311. - ... Зато - какое удовольствие, когда можно покусаться, хотя бы на сцене рукав потрепать!

- Да у тебя и боевые-то приемчики чисто фоксячьи, с профессиональной охотничьей хваткой.

Это какая такая может быть профессиональная охотничья хватка за дрессировочный рукав? Ради красного словца, лишь бы ляпнуть!

Стр.312. Ах, если бы передрессировка делала собаку “слишком умной”! К сожалению, излишняя дрессировка на автоматическое, не рассуждающее послушание отнимает у собаки всякую инициативу и возможность проявить свой ум. Собака, привыкшая выполнять разученные заранее действия в стандартных, повторяющихся ситуациях, в условиях, требующих самостоятельности, попросту теряется (я уж не говорю о настоящих экстремальных ситуациях, которых в нашей жизни тоже хватает). Чем больше эта привычка к стандарту, тем сильнее растерянность и непредсказуемость реакций. И, как ни прискорбно, тем меньшие поводы для нее нужны.

А чрезмерное увлечение охранными функциями тоже уму не способствует - по той простой причине, что собака начинает видеть в одном-единственном поведении весь смысл своей жизни. Ведь хозяину нужнее всего, чтоб собака хватала, рвала, валила, рычала над чьим-то горлом! Думать некогда и не о чем!<...>

Парадоксально, но факт: при передрессировке на “злючку” пригодность собаки к реальной защите хозяина резко снижается. Зато в очень многих случаях развивается генерализованный страх - вплоть до бредовых состояний.

И еще раз повторю: уметь надо дрессировать! Но конечно, если дрессировщик, как и зоопсихолог, сам пожизненно не выходит из бредового состояния, то у него возможны результаты еще и похуже описанных.

Стр.313. Я перечислю Вам первые, еще малозаметные признаки психической перегрузки, которые могут быть сигналом об опасности передрессировки:

- заложенные уши и скошенные глаза, в которых становятся отчетливо видны склеры;

- крупная дрожь или отдельные вздрагивания шкуры, конечностей, всего тела;

- частая зевота и “незаконченные зевки”;

- ускорение или замедление реакций;

- моторное возбуждение, стремление срываться с места и бегать по кругу;

- внезапная игривость, желание уйти от перегрузки в другую деятельность.<...>

Заметив перечисленные мною признаки, позаботьтесь о том, чтобы эта перегрузка не превысила возможностей собачьей психики и не генерализовалась, приняв форму психической травмы. Немедленно после появления тревожных симптомов нужно сменить характер занятий и выполнить несколько простых и легких для собаки упражнений, за которые следует ее щедро похвалить. После этого следует, извинившись перед инструктором и объяснив ему причины, уйти с площадки...

И стр.314. Единственное, что нужно сделать, - это обсудить с инструктором методы работы и настоять на тех, которые больше подходят для Вашего питомца. И только в случае “принципиального” несогласия инструктора менять что-то в технике дрессировки поищите для своего питомца другого наставника.

И стр.314. ...В благополучных случаях вполне можно обойтись и общими программами, но при любых признаках неблагополучия не вредно было бы слегка их подкорректировать с помощью психолога. А если уж есть причины подозревать, что общие программы непригодны, то и учиться надо с соблюдением всех предосторожностей.

Это самые гнусные и отвратительные по своим вероятным последствиям советы из всех, что есть в данной книженции. Они порождают недоверие к инструктору, а без доверия дрессировка становится занятием навязанным, и потому удовольствия никому не приносит. Из перечисленных же признаков многие неизбежно проявляются у любой собаки при занятиях под принуждением. А такое занятие нельзя прерывать, не доведя его до вполне определенного результата - обязательного подчинения и выполнения навыка вопреки желанию собаки. И если хозяин, по собственной ли глупости, наслушавшись ли всяких заумных бредней, поступает согласно рекомендациям мадам Криволапчук, с ним приходится поскорее распрощаться до лучших времен, как бы жалко его собаку ни было. Некоторые позднее дозревают, иногда лишь года через два. А другие обрекают себя и свою животину пожизненно и безрезультатно таскаться от знатока к знатоку, от зоопсихолога к зоопсихологу, на пару постепенно обрастая неврозами.

Давать такие советы неопытным владельцам собак способен только человек исключительно безответственный и бесстыжий, которому плевать на судьбы собак и их хозяев, лишь бы только любой ценой получить в свои загребущие хапалки еще несколько клиентов.

Стр.328. ... Мы частенько прибегаем к инсценировке нападения на хозяина - и только собака способна обратить в бегство моего ассистента! Но от собаки-то он убежит, как пить дать, да еще талантливо изобразит полную панику при виде такого сильного зверя.

Хороша же защитная собака, что не может догнать человека!

Стр.349. Сошлюсь на мнение видного польского кинолога, замечательного знатока собак Любомира Смычиньского: не надо злобность принимать за смелость, эти качества в психике резко противопоставлены друг другу. Собака становится злобной и неоправданно агрессивной от непонимания происходящего, от растерянности и неуверенности в собственной безопасности. Злобность, если говорить в традиционных терминах, близка к трусливой агрессии.

Вас бы, сударыня, забросить на пост к приличным “кавказцам”. Вот бы Вы и попробовали с ними помериться смелостью.

Стр.353-355. - Тут бы самое время вспомнить про того овчара, который первым тебя порвал!

Рольф хорошо запомнил этот случай, поскольку сам тогда выручил хозяйкуиз довольно серьезной неприятности. Если бы не он, тогда еще всего-навсего годовалый, ходить бы Маме без левой руки по локоть. <...>

- Должен же я был понять, как овчарка может до такого дойти, чтобы Человека без причины рвать, даже если команду нелепую дали! Ты же не нападала на него, не замахивалась ни на кого, мы просто все вместе бежали. Как не понять, что, во-первых, команда не к тебе относится, в во-вторых, для нее вообще поводов нет! <...> Он-то, простая душа, решил, что обязан рвать всех и всегда!...

Собаке дали команду, она ее и выполнила. Старалась, небось. Но странно даже, отчего это нашу зоопсихологиню, при ее уровне понимания собак, они не кусают каждый день с раннего утра до позднего вечера.

Стр.358. При этом собака чаще всего стремится схватить так, как взяла бы настоящего противника - за правую руку (не кисть, а выше, вплоть до плеча), или сбить “врага” с ног.

Как собаку учат, как ей удобнее применить знания на практике, так она и кусает. Можно - и за левую ногу.

Стр.7. Многие специалисты-кинологи свято убеждены, будто собаки не осознают ни прошедшего, ни будущего времени.

И стр.108. Эту роль поводка, которая опять же может быть и полезной, и вредной, мы используем и при обучении собаки охране. Единственная, но, к сожалению, частая ошибка дрессировщиков состоит в том, что на первом же этапе обучения собаку привязывают, исключая из игры хозяина и оставляя в силе только собственные мотивации самозащиты, действующие в зоне безопасности.

Ах, мадам, стоит ли на отдельных дураков обращать внимание? Ей-ей, ни к чему считать их специалистами, а уж тем более думать, что они “многие”. Этак глядишь, найдется человек, что на основании прочтения одного только Вашего опуса заявит, будто зоопсихологи в большинстве своем невежественные, нахальные и притом надутые важностью аферисты. И возразить-то ему будет нечего!

В заключение темы приведу цитату со стр.319. ...- Кто еще из собак знает, как Люди дороги асфальтом покрывают? А я знаю, сама все эти машины рассматривала да обнюхивала.

Рассмотреть да обнюхать - значит уже знать? Воистину, собака - портрет хозяйки.

Теперь пришла пора проэкзаменовать мадам К. на знание профессиональных предметов - поведения собак и зоопсихологических приемов. Пожалуй, читающим все это стоя, лучше было бы присесть.

Стр.15. Умен тот, кто делает то, что нам нужно, или то, что совпадает с нашими критериями для данной ситуации. К нашим оценкам поведения собак эта аксиома восприятия подходит просто превосходно.

То есть, если собака изобретательно и хитро делает что-либо, сообразуясь со своими желаниями, но вопреки воле хозяина, то она, выходит, дура набитая? Логика железная, прямо как в старых советских фильмах: любые наши секретные агенты - честные разведчики, а все вражеские - гнусные шпионы.

Стр.39. Наша семейная “круговая порука” резко расходится с врожденными общесобачьими представлениями о социальных отношениях, а потому недоступна Вашему любимцу.

Во-первых, это смотря как собаку воспитывать! А коли не уметь, так и незачем плоды своей бездарности объяснять собачьей тупостью. Во-вторых, внутри собачьей стаи связи очень сложны: там можно найти и дружбу, и неприязнь, и конкуренцию не только личную, но и групповую. Последняя по сути не отличается в части заступничества друг за друга от нашей семейной “круговой поруки”.

Стр.40. Семейная собака имеет право на неограниченное общение с каждым членом семьи.

Право на неограниченное общение со всеми членами стаи имеет один только вожак. Отдайте собаке это право - она получит власть. А после попробуйте отвоевать хоть что-нибудь назад. Получится или нет - не знаю, но развлечений Вам, скорее всего, хватит надолго.

Стр.40. Особое значение приобретает суверенное и неприкосновенное место семейной собаки и его расположение в доме.

Если кто возжелает получить в своем собственном доме маленький агрессивный анклав (что-то наподобие личной ваххабитской Чечни), пусть обеспечит собачке суверенное и неприкосновенное лежбище. Остальное она доделает сама.

Стр.272. Уводить собаку, запирать ее на кухне - означает вступать в неразрешимое противоречие с естественными мотивациями собаки. Кроме всего прочего, собака, лишенная свободы, переживает это очень тяжело. Она не знает, что происходит, в случае чего не может ни вступиться за Вас, ни даже убежать от опасности. И каждый такой случай укрепляет ее уверенность в том, что с приходом гостей связаны одни только неприятности. Да и Вы нервничаете. Так зачем же они вообще приходят на нашу территорию? Гнать их всех, гнать в три шеи!

Чего раздувать из мухи слона? Чего хозяин хочет, того и собака должна хотеть. И ее нужно приучить к такому положению дел. А все фрустрации - побоку!

Стр.45. Разумеется, многим (к искренней моей радости - очень многим!) хозяевам удается воспитать свою собаку такой, чтобы с ней было спокойно в любой обстановке - и среди хороших людей, и среди плохих. В таких семьях мне делать нечего. Но я, признаться, вообще не понимаю, как можно сделать это без знания психологии собаки. И если Вы открываете основные законы межвидового взаимодействия своими силами, интуитивно добиваясь от собаки нужного поведения, то это никоим образом не означает, будто Вы вообще обходитесь без такого рода знаний.

И стр.45. ...Очень часто, услышав или прочитав об очередном происшествии, я форменным образом хватаюсь за голову: ведь все, что нужно было знать, чтобы избежать беды, умещается на паре страничек!

У кого-то весь запас знаний о поведении собак умещается на паре страничек, и этого хватает даже на то, чтобы без особого труда обеспечить себе кусок хлеба насущного, да еще и с маслом. Чему же удивляться, если многие (очень многие!) хозяева собак знают о собаках чуток побольше?

Стр.43-44. ...Сейчас уже существует целый ряд эмпирических закономерностей, устанавливающих связь, например, между окрасом и устойчивостью поведения, между развитием костяка и возбудимостью и так далее.